Жар охватывает щеки, и я, смущенно опустив взгляд, украдкой наблюдаю за ним из-под ресниц.
— Я не знаю, — робко отвечаю ему, чувствуя, как сердце уходит в пятки. В голове полнейшая каша, и я совершенно не понимаю, что и как делать в такой ситуации.
— Возьми член в руки и сожми, — делаю всё, как мне и сказал он. Алистар сверху кладет свою ладонь, помогая мне, и направляет. Я с интересом поглядываю на его огромное орудие. Двигаюсь быстрее, чем мне показывал он.
Голова его слегка откинута назад, а глаза полуприкрыты, создавая иллюзию расслабленности и умиротворения. Наши взгляды встречаются. С неистовым рыком он впивается в мои губы, и на живот мне изливается тёплая жидкость, которая тотчас же растворяется в воде.
На завтрак я приготовила ароматные блинчики, аккуратно сложив их на тарелку. Рядом поставила баночку с джемом, в отдельной мисочке разместила сгущенное молоко, чтобы каждый мог выбрать себе начинку по вкусу. Алистар, увлеченный своими мыслями, отошел в кабинет, чтобы проверить свою электронную почту.
Наконец-то я никуда не спешу, и время словно замерло, подарив мне долгожданную передышку.
Вернулся он, погруженный в свои мысли, с мрачным и сосредоточенным выражением лица, словно разгадывал какую-то сложную головоломку. Его глаза, полные задумчивости, светились внутренним огнем, выдавая напряженность.
— Что-то случилось? — мой голос дрожал от нарастающей тревоги.
Глава 27. Письмо
Алистар.
Отпустил малышку готовить завтрак, сам же направился в кабинет. Как бы не хотелось находиться с ней двадцать четыре на семь, но работу никто не отменял.
Просматриваю письма, кому-то отвечаю, что-то удаляю, пока взгляд не зацепился за одно интересное письмо. К нему было прикреплено видео. Быстро открываю его и замираю. На видео запечатлен момент, где я страстно целую девушку, прижав её к стене.
— Чёрт побери! — глаза мои буквально метают молнии, пока я лихорадочно пробегаю взглядом по тексту.
"Дорогой Алистар!
Вы убили мою одну пешку, но не надейтесь, что вам сойдет это с рук. Я убью её, Бена, а потом займусь вами."
Скидываю почту другу, сразу же набираю ему. На том конце провода слышится женский голос, что-то щебечет.
— Прости, что отрываю от отпуска, но у нас проблема. Сможешь найти владельца почты? Кто-то сделал копию с видеокамер в доме и отправил мне. Сейчас отправлю письмо.
— Секунду, — произносит он. — Дело дрянь, но в целом это было ожидаемо, если у них цель уничтожить семью Бена и твою, то просто так мы от них не избавимся, убив Шона.
— Пришли своих, нужно, чтобы нашли крысу, — тут же сбрасываю звонок нервнообдумывая всё.
Так и застыл, не в силах отвести взгляд от неё, с растрёпанными волосами, в моей белоснежной шёлковой рубашке, небрежно застёгнутой на одну пуговицу. Проклятье, никогда не думал, что буду завидовать собственной рубашке. Её тонкие изящные пальчики, словно по волшебству, складывали блинчики на тарелку, и каждый их жест был наполнен такой грацией.
С мгновением она подняла голову и встретилась со мной взглядом. В её глазах читалось какое-то озорство, моментальная связь, пробившаяся сквозь молчание. Она ведь знала, что я наблюдал за ней, но не делала ничего, чтобы отвлечь меня. Наоборот, с тихим смехом она протянула мне один из своих шедевров, как будто предлагая мне часть своей лёгкости и радости.
— Что-то случилось? — Её голос дрогнул, и в нём зазвучали тревожные нотки. Чёрт, только не это! Я не хочу, чтобы это идеальное утро было испорчено.
— Рабочие моменты, не переживай, — стараюсь, чтобы голос звучал более непринужденным.
Рина медленно кивнула, словно взвешивая мои слова. Я видел, как её маленькое сердечко давно уже научилось оберегать себя от разочарований. Она вновь потянулась к блинчику, но уже не с тем энтузиазмом, что раньше. Вместо этого её бровки нахмурились, а уголки губ чуть опустились.
Завтрак прошел в тишине. Я не мог взвалить на Рину еще одну тяжелую ношу — осознание того, что она все еще остается мишенью для сообщников Шона. На маленькую девочку и так обрушилось слишком много дерьма. Я должен был найти способ защитить ее, не добавляя новых переживаний. Знать бы как.
— Когда мы поедем к отцу?
Она снова закрывалась от меня, смущенно опустив взгляд в тарелку. Черт, как же я мог забыть? Его же должны были вывести из комы вчера вечером!
— Думаю, сегодня можно будет его навестить.
— Он ведь выкарабкается? — спросила она тихо, не поднимая взгляда. Моя грудь сжалась от этой простоты, от той бесконечной надежды, которую она продолжала хранить в себе. Я сам не знал, как ответить. Слова давались с трудом.