- Сначала домой, возможно успею домашней заготовкой, - пояснила она маме.
- Что нужно? Именно домой или могу принести сюда? – понимающий взгляд в глаза.
- Можно и тут, коричневый старый сундук, обитый крокодиловой кожей. В прихожей под скамейкой. Думаешь, меня не выпустят?
- Тебя все ждут, чтобы узнать, что случилось. В лавке погром…
Тут дверь отворилась и заглянула медсестра из молоденьких. Грета ее не знала, точнее смутно помнила в лицо и все.
- Вы проснулись, это хорошо. Как себя чувствуете? Сейчас врача позову.
Через пять минут Грету осмотрел врач и, придя к выводу о хорошем состоянии, завел тему жизни после увечья. Она не сразу сообразила, о чем речь, благо мама поняла раньше:
- Доктор Вирас, она вернет руку, мы знаем методы, способные помочь.
- Да, я в норме и могу идти домой? Время… меня поджимает время.
- Можете вернуть руку?
- Да. Но обряды желательно проводить сразу.
- Хорошо. Подготовлю выписку, заберете попозже.
- Спасибо.
Переодевание с помощью мамы, ею же организованные сборы и путь домой.
- Как ты узнала?
- Нашлись добрые люди, сразу сказавшие о случившемся с моим дитем, - отозвалась та недовольно. - Я летела из-за всех сил. Как ты могла так ошибиться?
- Не знаю, я вообще не знаю, что случилось и почему это произошло.
Полтора километра от больницы они прошли очень быстро, а дальше с помощью мамы Грета разложила заготовку на травку, освободила руку от бинтов и затянула речитатив заклинания. Боль пронзила все тело с головы до ног. Боль, вырвавшаяся криком. Боль, поглотившая все и сконцентрировавшаяся в кисти правой руки. Боль. Жжение. Покалывание и ощущение обморожения, такого, при котором не чувствуешь пальцев.
А потом все прошло. Боль осталась, но тягучая, как ощущение после растяжения или удара. То затихающая, то усиливающаяся, стоило только пошевелить пальцами. Но пальцы были и даже ногти выросли. Точнее, нечто красиво изогнутое и жёсткое, выступающее за кончики аж на сантиметр. Рука отросла…
Грета с сожалением посмотрела на тлеющий платок и пожаловалась:
- Три года напитывала, чтобы в случае чего вернуться с того света. Три года зарядки для возможности разве что не оживить труп и такое использование.
- Скажи еще, что твоя рука не стоит этой платы! Я предпочту обойтись без оживления твоего трупа, - категорично отрезала мама.
- Да, да, конечно, ты права…
Грета не спорила, наблюдая за тлением.
- А оно еще работает? – вдруг взволнованно спросил лорд Дауроневэ.
- Да, пока тлеет работает, - печально сказала Грета, медленно перебирая пальцами правой руки.
А дальше случилось неожиданное – лорд, размахнувшись, активировал малый портал и куда-то перенесся, вызвав восхищенный возглас у присутствующих. Грета выругалась:
- Пять тысяч золотых...
Возгласы изменили тональность. Но вот второй раскрывшийся на этом же месте портал буквально через минуту привел в шок всех. Лорд Дауроневэ вышел из него с полуодетым старым мужчиной на руках, а следом проскользнула и его сестра в халате. Последнее было настолько диким, что на нее засмотрелись все. Сам лорд подбежал и спросил, что делать дальше?
- Ничего. Кладите вот сюда и собственно все. – растерянно отозвалась Грета и уточнила. – Вы исцелиться хотите?
- Да, - тихо выдохнул тот.
- Хорошо.
Очередная активация заклинания и слабость. Огромная навалившаяся на Грету слабость…
- Мам…
- Тихо, - быстро сказала та и закричала.
Крик, монотонный, сводящий с ума, ошеломил всех, а потом на старике что-то словно загорелось или проявилось под кожей и сползло, собираясь в странные свернутые ошметки. Слабость прошла и, вспыхнув, платок рассыпался в пыль. Бедолага тяжело вздохнул и закашлялся, заворочавшись, а потом перевернулся на бок. К нему тут же подбежал невесть откуда взявшийся доктор и запустил диагностику, вместе с чем-то успокаивающим.
- Все отлично, голубчик. Не знаю, что вы поймали, но этого больше нет. Заклинание Греты запустило регенерацию и дальше все наладится. Здоровое питание, умеренные нагрузки, медленное возвращение к магической практике, бытовыми плетениями займитесь, и через полгодика мы вас не узнаем.