Сама Грета распаковала накопители и поставили их под наполнение. Кое-кто готов прилично платить за образец иномирной магии, поэтому пришлось захватить сумку заготовок. А потом раздался вскрик и с той стороны приблизилось что-то… не то кит, не то касатка, не то местный никому не ведомый зверь. Этот явный хищник кружил поблизости, не рискуя пройти в портал, и изучал воду. Вода все же менялась, как и воздух и магия – правило сообщающихся сосудов в действии. Хищник кружил, зрители наблюдали и записывали на артефакты видео, а время шло вперед.
Наконец зверь рискнул и приблизился… Окно резко схлопнулось.
- Нда. Либо достаточно разумный, либо слишком большой, - прокомментировала, Грета. – Мы могли весь час морем любоваться, а так местного обитателя встретили.
- Неожиданное зрелище, - согласился Сатон, - и от этого не менее приятное. Теперь предлагаю ненадолго перейти в кают-компанию, пока мы не дойдем до третьей Сестры, а потом рекомендую всем отбой, ведь завтра просыпаемся до рассвета.
Туристы, переговариваясь, ушли, а Грета быстро стала убирать накопители. Пока все гости делились переполняющими их впечатлениями, персонал активно работал. До третьей Сестры дошли за рекордный для ночного моря срок и все снова собрались на палубе. Третья, самая первая и несколько кривая и страшная при свете дня башня ночью полностью преображалась. Если первые две светились как мощные осветительные артефакты, то третья создавала ощущение идущего изнутри от основания света. Казалось, еще немного и она взлетит…
4
Третья Сестра носила неофициальное названия – Парящая и в темноте полностью соответствовала этому прозвищу. Все пораженно застыли, изучая невероятное зрелище – почти воспаривший огромный маяк и яркое исходящее из глубин моря свечение. Дав время и возможность полностью насладиться видами, Сатон повел Каракатицу дальше. Становиться в дрейф здесь не рисковал никто, поэтому их ждал еще часовой переход в более спокойные воды. Гости медленно разбрелись по каютам и стали готовиться ко сну, команда завершала необходимые дела и тоже по большей части ложилась. Бодрствовать оставалась всего пара человек, присматривающая за судном ночью.
Грета выпила горячий чай и разложила постель. Ей повезло, в такие моменты она занимала аж капитанскую каюту. Хотя единственным отличием ее от остальных было отсутствие соседа и заваленное бумагами, приборами и возможно необходимыми вещами условно свободное место. Сам Сатон, как и почти все моряки, спал в холодильнике…
Точнее в трюме, который большую часть года занимала рыба и морские гады. Но дважды в год требовалась замена или настройка сложного морозильного артефакта, именно в такие моменты и состоялись экскурсионные поездки. В отличии от Царицы Каракатица никак не подходила под перевозку людей, поэтому пассажиры сейчас занимали каюты экипажа, потеснив последних в трюм. С такими ироничными мыслями Грета и заснула, чтобы быть резко и очень рано разбуженной Ноком.
- Вставай, до рассвета меньше часа.
- Чтоб тебя…
- Не накличь, сама в следующий раз просыпаться будешь, - ругнулся матрос и ушел.
Медленные и сонные сборы, чтобы, выйдя на палубу, получить кружку чая и полюбоваться на только-только начинающее светлеть небо. Грета не переодевалась, так и оставшись в ночной рубашке. Так же сонно, с помощью Нока, сбросила вторую сеть в воду и закричала…
Ее крик пробудил силу, взбаламутил воду и, распрямив сеть, раскрыл еще одно Окно. Куда-то, где царила глухая ночь с отдаленными раскатами и вспышками молний.
- Так, аккуратно пожалуйста, второй наш сюрприз – это еще одно Окно в неизведанный мир, - раздался веселый и жизнерадостный голос Сатона. – Вы можете полюбоваться рассветом у нас и грозой там.
Окно из-за волнения на той стороне сильно растянулось и по размерам стало метров семь на десять. Оттуда летел ветер и брызги. Там громыхала жуткая гроза с непрекращающимися молниями, медленно идущая навстречу Каракатице. Туристы были в восторге, многие, как вчера вечером, выставили руки и ловили чужую непривычную магию. В отличие от вчерашней, эта кололась болезненными иголочками.
Стихия приближалась, порывы ветра становились сильнее, а здесь из воды медленно поднималось солнце. И черный прямоугольник на его фоне смотрелся эпично и жутко. Грета прикинула так и этак, после чего уточнила у Дина: