— Легкое ночное чтение, Сасс?
Она подскочила. Рядом с ней стоял Шон.
— Ты напугал меня. Я не слышала, как ты подошел.
— Я этого меньше всего хотел, любовь моя.
Поцеловав ее в макушку, он сел рядом, успокаивающе положив руку на ее плечо. От его прикосновения она вздрогнула и напряглась. Ей не хотелось любить его еще сильней, чем она любила. Если она потеряет Шона, если с ним что-то случится, как она это переживет?
— У нас плохое настроение? — Его рука соскользнула с ее плеча.
— Нет. — Сасс покачала головой и кивнула на лежащие перед ней бумаги. — Ничего подобного. Просто нужны еще деньги. — Сасс прижала ладонь ко лбу, потом уронила ее. — Я должна достать еще денег.
Шон кивнул и сел рядом с ней на стул.
— Так ты огорчена из-за денег?
Сасс откинула назад голову и слабо улыбнулась, повернувшись к нему лицом и старательно избегая при этом его взгляда. И все-таки он все замечал. Он взял Сасс за подбородок и заставил взглянуть в глаза.
— Это не все, Сасс. Тебя беспокоят не только деньги. Ты сама не своя, и в тебе засела какая-то глубокая печаль. — Шон вонзил в нее взгляд, словно надеялся вытащить правду из ее мозга, заглянуть в ее сердце. — В чем дело, Сасс? С каких это пор ты что-то скрываешь от меня? Мы же с тобой прошли через ад, так что едва ли ты можешь меня чем-нибудь напугать и заставить тебя разлюбить. Я спасу тебя от всего, что причиняет тебе боль, как ты спасла меня.
Сасс печально вздохнула, нежно сжала его руку, поцеловала кончики пальцев и отстранила прочь от себя.
— Ты уже меня спас. Ты ничего мне не должен.
— Сасс, если можешь, то не лги мне. Потому что, клянусь всеми святыми на небесах, этого я не выдержу.
— Ох, Шон.
Сасс закрыла лицо руками, и ее возглас прозвучал так устало, что он еле сдержался. Он ощущал исходящую от нее боль, и ему захотелось положить ей на лоб прохладную ладонь. Но вместо этого он нежно дотронулся до ее руки. Когда Сасс снова взглянула на него, то выглядела юной девушкой — трогательной и беззащитной.
— Ты прав, — сказала она. — Я не могу и не хочу тебе лгать. Речь идет о деньгах, Шон, но не только. На карту поставлено все. Наши мечты о будущем… и даже наши жизни, Шон. Даже наши жизни.
Она никогда не слышала ничего подобного, тем более в этом доме. Даже стены задрожали от грохота, ворвавшегося к ней в комнату. Лизабет долго лежала, прислушиваясь к шуму, пытаясь понять его происхождение. А когда поняла, то не могла поверить своим ушам.
Надев халат и сунув ноги в тапочки, она торопливо направилась по длинному коридору к лестнице, спускающейся в главную комнату дома. И остановилась, лишь когда их увидела. Лизабет даже в самых смелых своих мечтах не могла бы вообразить подобной сцены.
— Сасс, это самая нелепая вещь, какую мне доводилось слышать. Хватит играть со мной в игры. Не испытывай мое терпение! — гремел мужской голос.
Шон хватал с дивана тяжелые подушки и швырял их через комнату. Его лицо пылало гневом, но не сильней, чем лицо Сасс. Она стояла чуть поодаль, словно опасаясь, что Шон ударит ее. Или, быть может, боялась собственного гнева, так как напружинилась, словно кошка, готовая прыгнуть на добычу.
— Не говори так! — пронзительно закричала она. — Ты думаешь, я играю в какие-то игры? Это не игра, Шон, и от этого нельзя отмахнуться просто так. Выслушай меня, черт побери. Я знаю про эту женщину многое. Знаю и про людей, на которых она работает. Это не кино и не один из твоих рассказов. Это опасная тварь, и она угрожала тебе.
— Да мне наплевать, даже если бы она угрожала половине страны. Существуют законы, полиция, ее арестуют. Но ты не…
Шон тяжело дышал, его рубашка распахнулась, и Лизабет увидела полоску темных волос, бегущую по его мускулистому животу и исчезающую под джинсами.
Теперь его голос звучал спокойно, однако Шон с трудом его сдерживал.
— Не надо, Сасс. Если ты это сделаешь, то предашь все. Что будет стоить тогда наш фильм, твое выздоровление или наша любовь, если мы оба будем знать, что ты продала свою душу людям, чье место в аду? И о каких добрых отношениях между нами может тогда идти речь?
Плечи Сасс опустились, но голову она держала высоко, а в глазах все еще светилась опаска.
— Но это не будет стоять между нами долго. Если этот фильм окажется провальным, я снимусь в том, что они хотят от меня, вот и все.