— И что, не бросился? — спросил прямо я, возвращая болтуна в русло.
— Бросился! — выпалил Меченый, вдруг округлив глаза, — но не на меня, а в сторону! Девичьи голоса заслышал, да так и метнулся! То же девчонки играли у ворот на лужку, так он и погнал туда опрометью.
— Ну а ты чего? — я запереживал.
— А я следом! С Рогожиком наперевес! Но где ж мне за ним угнаться! Я только из лесу успел нос высунуть, а девки уже завизжали. Смотрю…
Тут мой рассказчик побледнел, возвращаясь мысленно в тот страшный миг. Глазами часто заморгал, рукой дернул.
— А он уже дочку пекаря нашего за голову и… все. В лес утек! Только его и видели.
— Так ты не выстрелил ни разу? — разочарованно спросил я.
— Да кого там! — так же разочарованно ответил Меченый, — я так шокирован был тем, что это тварь бедняжку за голову и аж целиком, что и двинуться не сумел. Впервые такое видел, вот и…
— Девочка совсем юная была? — спросил я.
— Нет, уже на выданье, — ответил Меченый, — просто зверь был ну слишком огроме́нным!
— Описать можешь?
— Весь он напоминал волка, — стал припоминать мужик — но размером ни разу не волк! Он с корову или лошадь, с вытянутой мордой, небольшими заострёнными ушами и большими клыками. Шерсть была желтовато-рыжая, вдоль хребта на спине — полоска тёмной шерсти, иногда — крупные тёмные пятна то тут, то там. Хвост был длинный, как у кошки, с кисточкой на конце.
— Что-то еще запомнилось?
— Только то, как он эту девку несчастную в лес уволок. Как спать ложусь, до сих пор перед глазами…
— Значит, она была его первой жертвой. А сколько жертв было всего?
— Пропало в общей сложности, — сказал мэр, перебирая бумаги на своем столе, — девять человек. Пять девиц и четыре ребенка.
— Так эта тварь нападает на беззащитных! — закипал я.
— Да, — подтвердил мэр, — в основном это женщины и дети. Стариками брезгует.
— Значит, есть и еще свидетели нападений?
— Есть, но они либо неразумные старики и дети, либо помутившиеся от страха девицы. В общем, некого спрашивать толком. Одни говорят, что он набрасывается из неоткуда, а иные, что жертвы сами к нему идут… В общем, тут показания очень разнятся, но вот, что сходится, так это необычное поведение зверя.
— Да, я тоже это подметил, — включился Меченый, — при нападении зверь, в первую очередь, метит в голову, раздирая лицо, а не пытается, как обычное зверье, перегрызть горло или конечности. А еще он, очевидно, один. У него нет стаи. Так откуда он взялся здесь непонятно совсем.
— Да даже не понятно, что за зверь… то ли волк, то ли… — меня прервал странный звук, похожий на свист. Все замерли, прислушиваясь. Потом загромыхал колокол на караульной башне.
Меченый бросился в дверь, мэр подскочил на ноги, едва не опрокинув стол.
— Очередное нападение! Срочно, в город!
Я тоже поспешил и оказался на улице одновременно с Меченым. Снаружи гул колокола казался оглушительным и здорово мешал оценить обстановку.
— Нам туда! — указал Меченый направление, — эта тварь точно нападает со стороны леса! Там у нас и караульная башня!
Мы побежали в сторону леса. На улицах все так же было пустынно, местные не выходили из домов даже из любопытства. Так силен был их страх перед зверем. У городской стены уже собрались стражники с лампами и освещали тянущийся по земле и через стену кровавый след.
— Что здесь случилось? — спросил Меченый, переводя дух.
— Зверь снова напал! В этой части города никто не смотрел за стеной, охраняли усиленно ворота…
— Но я видел краем глаза, — дрожа заговорил молодой парнишка из караула, — как девушка вышла к стене в ночной сорочке. Она говорила с кем-то, а после… — бедняга судорожно сглотнул ком в горле, — тьма расступилась, будто и клыкастая пасть ухватила ее за голову. Дернула вверх и все! Она пропала!
Все зашептались, стали переглядываться.
— Ну, сказанное похоже на правду, — заметил я, — судя по кровавому следу, жертву, в самом деле, перетащили через стену. А именно вот тут, — я указал на землю, покрытую свежей кровью, — схватили. Если мы отправимся сейчас, то возможно…
— Нет, ни в коем случае, господин авантюрист! — Перебил меня Маченый. — Отправляться в лес в кромешную темноту на территорию зверя с добычей — это верная погибель. К тому же, судя по тому, сколько здесь крови, бедняжку мы, если и найдем, то едва ли спасем. Она обречена с такими ранами, как бы прискорбно это ни звучало. Сейчас разумнее…