— Так, хорошо, а если просто мы попросим взять нас собой, как попутчиков. Естественно, не бесплатно…
— Мест нет! Думаешь, одни вы такие, кто с караванами до нужных пунктов добирается? Еще вчера вечером все места в повозках разобрали, а они не бесконечные. Увы и ах.
И все в таком духе. Общаясь с торговцами, я сделал два неприятных открытия. Первое: столичные торговцы очень неприятные люди. Даже те, у кого в повозках явно были места, отказывали мне без зазрения совести, просто потому, что могли. Их не интересовали ни деньги, ни мои обстоятельства, вопреки желанию нажиться, свойственному всем торговцам в любом мире. Если ты имеешь преимущество над кем-то в определенной ситуации, то, отказывая в помощи, ощущаешь себя чуть ли не вершителем судеб.
Второе: авантюристов в Кадонии недолюбливают. Не знаю, почему, но это ощущается особенно ярко, когда обращаешься к кому-то по делу. Может, конечно, мне кажется, буду теперь более пристально наблюдать за ситуацией. Но какой же поразительный контраст по сравнению с Жеваданом! Небо и земля.
Я уже смирился с поражением и был готов вернуться на исходную, потому что наглотался издевок и колкостей наравне с отказами, как шум у платформы торговцев привлек мое внимание.
— Чертовы авантюристы! Опять удумали какую-то богомерзкую хитрость! Вы навлечете на нас гнев высших сил! — вопил узкоглазый лысый толстяк, размахивая рукавами с накрахмаленными манжетами.
Нутро подсказало мне, что без участия остроухого алхимика там не обошлось. И так оно и было!
— Что ты несешь, папаша! — отвечал эльф, — какую еще хитрость?! Нам всего-то и нужно, что на север добраться. Караван сопроводим, да еще и приплатим.
— Конечно! В гробу я видал гроши авантюристов! Вы не первая группа, которая тут ошивается! Уже четыре каравана пропали без вести. Вы накличете на нас беду. Мало того, что дочку мою умыкнули!
— Полегче, папаша, — отвечал Рос, — Икка уже взрослая и сама может решать, чем ей заниматься…
Так это о нашей Икке из гильдии идет речь? Этот торговец — её родня?
— Какой я тебе папаша?! Ни стыда, ни совести! Отняли у меня единственную дочь!.. — еще громче на последних словах возопил торговей. Он явно королева драмы.
Дело пахнет керосином. Я вспомнил, что говорил Рос об отце Икки, и теперь картинка сложилась. Если не вмешаюсь, быть беде. Обе стороны, имеющие взаимные претензии, вцепятся друг другу в горло.
— Господа! — я возник между Росом и отцом Икки, — не нужно так распаляться. Мы уже уходим. Рос, пошли.
— А ведь мог бы и помочь! — распалялся эльф, — с тебя ведь не убудет! Вот поэтому Икка и ушла из дому и не хочет с тобой общаться, старый мыльный пузырь!
— Нет, нет, — я подхватил эльфа перекинул через свое плечо, как мешок картошки, — мы немедленно уходим!
— Охрана! — заголосил уязвлённый в самое сердце торговец, — за что я вам плачу! Натяните этому наглому эльфу глаз на седалище и моргать заставьте!
Ожидающие приказа своего нанимателя воины в стальных доспехах взялись за рукояти длинных мечей и угрожающе пошли на нас.
— Ага, щас! — Росточек, ничуть не смутившийся своего положения на моем плече, даже того, что к врагу он повернут задом, уже вынимал из-за пазухи какие-то склянки, готовясь к бомбардировке с высоты, — ток попробуйте, жестянки треклятые!
— Принесите мне длинный нос этого дрянного эльфа! А дружка его в решето превратите!
Часы на караульной башне пробили. И через пару мгновений серебристая молния рассекла воздух перед носами наступающих на нас охранников.
— А ну, прочь, — Кайра приняла боевую стойку, — пока целы!
Не желая отставать, я тоже вытащил меч, готовый сражаться одной рукой. Почему-то идея поставить Росточка на землю меня не посетила. Зато склочный эльф, развернутый тылом к нападающим, не переставал сыпать угрозами, словно проверяя их и мое терпение на прочность.
— Достаточно! — вмешался в нашу стычку глава гильдии торговцев, — стыд и позор устраивать такие разборки в деловом месте. Вы мешаете работе! Немедленно уберите оружие и разойдитесь. Я требую.
С таким высоким, крепким и авторитетным человеком, обкаченным в лиловую мантию и острый колпак, спорить никто не собирался, но первыми по сигналу отца Икки опустили оружие наемники в доспехах.
— Уходим! — скомандовал он и, взметнув пыль пологом своего одеяния, удалился в сопровождении воинов.
Потом уже Кайра вернула рапиру в ножны, а я — Росточка на землю.
— Кажется, после такого скандала нам тут не найти караван… — сказал я, вздыхая. Но вдруг из толпы, которая изначально собралась поглазеть на кровопролитие, а теперь растекалась, показался носатый погонщик.