Взойдя на трон, он решил править с намерением никого не обижать, но не давать пощады подстрекателям к насилию и бунтовщикам. В десятый год княжения он казнил Рахмана-разбойника тем же самым способом, каким Рахман погубил многих путников. Он кричал и свистел им в уши страшным звериным криком, отчего несчастные умирали, словно от удара молнии.
Дикий кабан, поселившийся в лесу у Берендеева посада, был воинственным и свирепым противником. Он опустошал окрестности и наводил ужас на жителей. Мангус с пятью верными воинами, подстерег его и прикончил. Некоторые, правда, утверждают, что кабана убили посадские, насадив его на рогатину, и десять домов питалось мясом его в течение недели, так велик был зверь. А Мангус, мол, о кабане и не подозревал.
Пришло время и умер Мангус. И было лет ему всего шестьдесят восемь, а правлению его – тридцать три года. В Холмогорах до сих пор сохранился скромный могильный камень с надписью «Князю Мангусу». Правление Мангуса осуждали многие достойные люди, но не меньшее число не менее достойных людей восхваляли его царствие. В самом деле прожил он нисколько не чище и не благороднее многих государей.
У Мангуса было трое сыновей и одна дочь. Перед смертью князь роздал сыновьям города: старшему – Ингварю – достались Холмогоры, среднему Ингольфу – Глухово, младшему Сигерду – Дудень. Дочь Регину выдал за рогожского князя. Сыновьям наказал он жить в мире и согласии, в противном случае, грозил гневом богов и неисчислимыми бедствиями, которые обрушатся на братьев и города их, если примутся они враждовать друг на друга.
Через месяц после смерти родителя пошел Ингольф войной на Ингваря, уговорив меньшого брата Сигерда прийти к нему с дружиной. В своей вотчине Глухове он потребовал в войско всех юношей, которым исполнилось восемнадцать лет. Матери при этом плакали плачем великим, не надеясь увидеть сыновей живыми.
И с этими всеми пошли Ингольф с Сигердом на конях и ладьях, и было ладей числом две сотни. И пришли к Холмогорам и потребовали от Ингваря сдаться. Ингварь и советники его, узнав что идет на город сила великая, протянули тремя ладьями с одного берега на другой пудовую цепь и замкнули город. Затворили все входы и выходы, собрали жителей и велели стрелять по врагу из луков, а если полезут на стены по приставным лестницам, то поливать расплавленной смолой и кипятком. Лестницы же баграми отталкивать прочь.
И вышло войско из ладей на берег, и начали воевать люди с людьми, и много убийств сотворили в окрестностях, и сожгли множество домов, и деревни с посадами порушили. А взятых в плен, одних мечами изрубили, других замучили, иных же стрелами калеными поразили, а некоторых потопили в Лебедянь-озере. И много другого зла причинили Ингольф и Сигерт Холмогорам, как обычно делают враги.
После этого повелел Ингольф воинам натесать бревен и поставил ладьи на бревна. Когда подул попутный ветер, подняли они паруса и покатили к городу. Бывшие в Холмогорах, увидев это, испугались и сказали князю: «Отдай брату город, а не то погубит он нас. А отдашь – живы будем».
И решился Ингварь на хитрость. Задумал он для виду помириться с братом, и отправил ему хлеб и вино, верным залогом мира и братской любви. В душе же лелеял злой умысел. В пищу был добавлен яд, которым послужила вода, стекающая, как роса, по каплям из черной скалы близ Гнилого леса. Ее собирают и сливают в ослиное копыто. Ни в чем другом хранить эту влагу нельзя, ибо она разъедает любой сосуд.
Ингольф даров не принял, потому как догадался, что они отравлены. Крепко испугался тогда Марк, и сказал: «Это не брат, но волк лютый, посланный мне на погибель». Имя Ингольфа и вправду происходит от волка.
Делать было нечего. Князь Ингварь приказал открыть ворота и впустить в город братьев с дружиной.
Жители молили вошедших не губить стольный град Холмогоры, не рушить храмы златоверхие, не кропить кровью землю-матушку. Обещали ежегодно платить черную или народную дань. Выносили хлеб с солью и кланялись в пояс, встречали ласково. Ингольф, едва войдя в город и отмахнувшись от хлебосольства, поднялся в палаты княжеские и убил брата своего Ингваря, по старшинству и праву сидевшего на столе родителя, князя Мангуса, а тело выбросил на задний двор собакам. Сигерд, видя это, испугался и бросился бежать, рассудив здраво, что за Ингварем последует его очередь. Но мужи Ингольфа – Труян и Фрелав – схватили его и ударили мечом, и били, пока не прибили до смерти.