-А как же Нелин? – взволнованно спросил Нил, отрываясь взгляд от сына. –Ребёнок чудо, но мне хотелось бы видеть её.
Орм нервно сглатывает, видя надежду в его глазах. Этот взгляд бьёт точно в цель, расползаясь острой болью по венам. Он добирается до грудной клетки, опоясывая лёгкие, и сжимает сердце, не позволяя сделать вдох. Орм дёргается, пытаясь заставить кислород вновь поступать по заложенному годами направлению, но всё тщетно. Он начинает сомневаться в том, что сможет выдержать этот вечер.
-Я как раз хотел поговорить об этом, но и не только об этом, - сбивчиво начал говорить Орм. –Понимаешь, я пришёл передать тебе ребёнка. Как отец, ты имеешь полное право воспитывать его и я, со слов своей сестры, знаю, что ты честный и добрый человек, достойный её внимания…
-Погоди, - прервал его Нил. –Что значит, передать мне ребёнка? Где Нелин? Не говори мне, что она ….
Слова застряли у Нила где-то в горле, не решаясь вырваться наружу. Ему казалось, что если он произнесёт их вслух, то они оживут, станут явью. Орм сразу понял, о чём подумал Нил. Он предположил, что Нелин мертва. Орм тяжело пропустил воздух через стиснутые зубы. Пусть боги покарают его, но он не мог подтвердить или опровергнуть мысли Нила. Он не мог вымолвить и слова.
-Мне искренне жаль, Нил, - только и сказал он.
Нила накрыла мелкая дрожь. Болезненно, словно раненное животное, он застонал, прижимая ребёнка ближе к себе. Малыш заволновался, переводя взгляд на дядю, ища в нём поддержку и какое-то объяснение. Орм подошёл ближе и погладил ребёнка по голове.
-Прости меня, малыш. Я не могу иначе.
Не смотря на лицо Нила, по щекам которого уже побежали слёзы, Орм резко вышел из дома, не оборачиваясь. Он выскочил на мокрый тротуар и вдохнул этот запах дождя, асфальта и сырости. Ток будто бы прошёлся по его венам. Орм обернулся, желая убедиться в том, что Нил не последовал за ним и облегченно вздохнул. За ним никто не шёл. Он оставил в доме номер двенадцать возлюбленного своей сестры с разбитым сердцем и своего племянника, которого он лишил матери в самом начале своего жизненного пути.
***
Кресс сделал ещё несколько пометок в блокноте и критическим взглядом окинул своё небольшое эссе. Казалось, всё было на своих местах и, в связи с последними событиями, определённая логика в его словах всё-таки присутствовала.
-Итак, что мы имеем? – щёлкнув пальцами, Кресс начал рассуждать вслух, заставив братьев и сестёр, сидящих в гостиной. –Мы знаем, что Карлайл под своим вполне реальным именем и каким-то непонятным способом заручившись поддержкой миссис Вильсон, попадает в штаб прислуги в доме Альфа.
-Аннабель не могла знать его, - холодно заметил хозяин дома. –Если б я не проглядел этот момент, всё было бы хорошо.
-Отнюдь, -замотал головой Орм. –Карлайл мастер перевоплощений. Он мог измениться до такой степени, что Альф даже не узнал бы его.
Кресс согласно цокнул языком и ещё что-то пометил в своём блокноте. Орм был прав. Карлайл благодаря своим теням мог принимать абсолютно любой облик, играть в воображением людей и этим дар теней и был опасен. От него никогда не знаешь, чего ждать.
-Допустим. Далее он каким-то непонятным способом. Предположительно в тот момент, когда Скарлетт была поблизости от миссис Вильсон, сумел применить к ней свою магию. Вопрос состоит в другом: почему миссис Вильсон не заметила этого? Или же мы ошиблись и Скарлетт и Карлайл были наедине.
-Мне претит сама мысль о том, что миссис Вильсон могла всё знать и ничего не сделать, - созналась Лунита, ловко перебирая спицами, вязание её успокаивало, хотя Кресс заверял, что это глубоко «старушечье» занятие. –Я знала её всю жизнь и не могу поверить, что она могла предать нашу семью. Ведь мама доверяла ей.
Лунита подняла взгляд от своей работы и, глядя из-под очков-полумесяцев, обвела взглядом присутствующих. Братья и сестры собрались в кабинете Альфа сразу же после обеда. Сейчас, в те редкие часы тишины в особняке, у них была возможность остановить течение времени и немного подумать. Хотя, сказать по правде, усиленно думал один лишь Кресс. Это была его привычная стихия и без мозговой деятельности мужчина засыхал, как растение без воды.