Её прикосновения напоминали о матери, и дело было даже не в том, что Лунита была похожа на Маргарет, как две капли воды, а в том, что она и есть Маргарет Григмор и лицом, и душой. Не было бы ни одного высказывания соболезнований и переживаний без упоминания этого факта. Тань матери будто бы легла на плечи Луниты, закрывая её саму от всего мира.
Нелин взяла в свои холодные ладони руку сестры и не сильно сжала. Пусть знает, что она рядом, что Нелин будет сильной ради неё и ради остальных.
-Я написала обо всём Рейне, - проводя рукой по усталому лицу, сказала Лунита. – Она была в ярости, меня даже не пустили к ней…
Голос Луты дрогнул и Нелин почувствовала, что сестра вот-вот снова расплачется, поэтому резко встала на ноги и усадила её на своё место. Лунита держалась. Она до боли закусила нижнюю губу, чтобы рыдания, метавшиеся у неё в груди, не вырвались наружу. Глаза девушка возвела к потолку в умоляющем жесте.
-Я думаю, - она пересиливала всхлипы, чтобы её не услышали остальные сёстры, находящиеся в соседней комнате. –Что её позволят выйти хотя бы на день… На один день, чтобы попрощаться с ними, но мне не дали разрешение.
Нелин не спешно гладила сестру по плечам, стараясь успокоить. Лунита хотела, чтобы они все были вместе в этот день, чтобы могли попрощаться с родителями. Но Рейну отказались выпускать из Лимбо, даже если Григморы внесли бы за неё залог и пришли с разрешением от королевы. Присутствовать на церемонии для неё оказалось невозможным.
-Она будет скорбеть вместе с нами там, - попыталась поддержать сестру Нелин. – Я уверена, Рейна тоже опечалена.
-Ты не знаешь, что она мне выкрикнула, Нелин, - резко отдёрнув руку, выпалила Лунита.
Голос её дрожал и сочился раздражением и неконтролируемой злостью, будто бы эмоции в данный момент могли что-либо изменить.
-Она сказала: «Мне всё равно, кто и как умер. Это их кара за то, что заточили меня в кандалы и позабыли, как ненужную игрушку. Скоро и до вас очередь дойдёт, сестрица».
Лута всё-таки заплакала, закрыв лицо руками. Нелин медленно осела рядом с ней, пытаясь запереть услышанное в глубине своего сознания, чтобы слова больше не причиняли такую жестокую боль. У Рейны своя правда, у них – своя, но это не отменяет того, что семья Григморов раскололась на кусочки и каждый из осколков улетел в своём направлении. В чём-то Рейна права, это лишь начало раздора.
Церемония должна была происходить на закате. Не было ни погребения, ни молитв, ни традиционного пения – всё утопало в тишине и только стук дождя разрезал полотно молчания. Стоя рядом с Лунитой под зонтом и оглядывая присутствующих, Нелин в очередной раз убедилась, как мало значат чьи-то слова, когда на тебя накатывает настоящее горе. Они все были здесь. Альф, не смотря на дождь, стоял на коленях перед двумя большими сосудами, символизирующими души их родителей. Его, как могла, поддерживала Аннабель, держащая на руках трёхлетнего Артура. Мальчик всё ещё плакал и не мог успокоиться. Кресс с Ормом сидели неподалёку под навесом. Кресс не сводил глаз с фигуры старшего брата, разделяя с ним молчаливую, грустную скорбь, а Орма, казалось, не было здесь. Присутствовала его физическая оболочка, но душа, измотанная за несколько дней бесконечными выяснениями обстоятельств трагедии, занятая семейными заботами, была истощена. Он не способен был ни говорить, ни делать что-то. Эллен и Бернард приехали, как только узнали о случившемся. Супруги Эван так же стояли под зонтом недалеко от сестёр Григмор. Нелин видела, как плакала Эллен, слезы оставляли на её худом ровные дорожки из солёной воды. Татьяна и Диаспро под руку со своим женихом, молодым лордом Оллфордом, взяли на себя обязанность принимать соболезнования у немногочисленных гостей, тех, кто ещё не разорвал с Григморами все связи.
-Скоро осень, - как-то странно и отстранённо заметила Лунита, кивнув на пожелтевшие листья на деревьях, некоторые из которых уже успели упасть на землю, положив начало золотистому ковру. –Мне хочется видеть, как упадёт последний лист. Я устала думать обо всём. Мне хочется освободиться от всего, что меня держит. Я так хочу исчезнуть...
Нелин нервно сглотнула, сжимая локоть сестры сильнее. Что-то в душе Луты ломалось и она не в силах была это остановить.
-Люди думают, что мы идеальны и скорбеть должны тоже по всем правилам и традициям, - девушка тяжело вздохнула и отступила от сестры, выходя из-под зонта. –Не позволяй им заглянуть за ширму.