— Ты, Юрий, не унижайся. Это лишнее. Мешает.
Но работа шла все медленнее, и звеньевой Михаил Ерыкалин, принимавший у них затяжки, чаще покрикивал:
— А ну, поживее! Поторапливайтесь!
Первым не выдержал Потапов.
— Ишь раскричался, — проворчал он и сердито кинул затяжку навстречу Ерыкалину. — На, подавись!
— Ну, ты, поосторожнее! Дурные повадки бросай! Ни к чему!
— Катись! — процедил Потапов. Сказал подошедшему Юрию: — Ты его тоже пужни, раз не понимает... Ишь начальник нашелся!
Юрий, заручившись поддержкой напарника, при следующем проходе обрезал подскочившего Михаила:
— Не мешайте, а то ушибить можно.
— Что?! — опешил Михаил. — Да как ты смеешь, мальчишка!
— Отвяжитесь! — лениво процедил Юрий.
— Ну, погодите, я с вами еще поговорю! — пригрозил Михаил, но уже через несколько минут он забыл о стычке и похвалил Потапова и Бородкина.
— Ишь какой, — проворчал Потапов. — Не люблю таких. А ты, Юра, молодец, ловко пужанул его.
...Росла на глазах дорожка из затяжек, и по ней следом за первой секцией подцепили к канату лебедки и вторую, потянули к лаве. А там уже прилаживали к другой лебедке, только что отремонтированной слесарями, первую секцию. Сообща думали — и Ушаков, и Наливайко, и вернувшийся из лавы Зацепин, — как сделать так, чтоб без всяких помех катились вверх по лаве неуклюжая железная секция.
— Эврика! — вскрикнул Сергей и предложил простой, удобный способ, хотя и не безопасный: включалась лебедка, натягивался канат, и на него, впереди секции, становился Сергей и управлял движением секции. Секция должна катиться рядом с грудью забоя, но не дай бог, если начнет ее заносить в сторону: врежется секция в стойки, выбьет их, а это может привести к аварии — рухнет кровля. А еще может лопнуть канат, не выдержать тяжелого груза. Это еще опаснее.
— Рискнем? — осмелился Сергей.
— Погоди, не суетись, — спокойно заметил Зацепин. Обратился к Леонтию: — Резон в этом есть, а вот как избежать опасности?
— Может, замедлить ход лебедки? — предложил Леонтий. — А впереди человека поставить, вроде сигнальщика.
— Хорошо, — согласился Зацепин и предупредил Сергея: — Только не спешить.
Но все получилось неожиданно просто, и все облегченно вздохнули: выход найден. Теперь оставалось последнее — правильно поставить секции в самой лаве. Эта последняя часть работы по монтажу лавы на первый взгляд казалась легкой, но вскоре она стала самой трудной и едва ли не самой опасной. Лава, отстоявшая без движения несколько недель, уже не была спокойной, и в тишине было слышно, как трещали стойки, как тяжко ухала порода с кровли.
Первым почуял опасность Алексей Иванович. Главный инженер Борисов усмехнулся:
— Вы это зря преувеличиваете, Алексей Иванович. Кровля надежная. Нет, трудностей здесь я не вижу. А как вы считаете, Павел Ксенофонтович?
— Посмотрим в деле, — осторожно заметил Зацепин.
Тревожиться как будто не было причин, а на слова Алексея Ивановича об опасности, которая могла возникнуть здесь, в самой лаве, можно было бы и не обращать особого внимания: ведь Жильцов не главный инженер. Вот если бы эти слова сказал Борисов, тогда другое дело. Но тревога в душе Зацепина возникла, и он не говорил о ней ни Леонтию Ушакову, ни тому же Борисову только потому, что еще надеялся, что все пройдет благополучно, именно так, как рассчитывает главный инженер. Но установка первой же секции только укрепила его тревогу, и он высказал ее Леонтию Ушакову так решительно, что тот даже замер от неожиданности: «Как это понимать? Неверие в собственные силы? Излишняя страховка?»
— Что же вы медлите, Леонтий Михайлович? Я же сказал: надо заменить людей на этой операции. Поставить самых надежных, опытных.
И тут Леонтий впервые взорвался:
— Павел Ксенофонтович, это лишнее. Люди все распределены. Каждый привыкает уже к своим обязанностям.
— Значит, надо перераспределить, — настойчиво проговорил Зацепин.
— Не вижу необходимости.
— А я вижу.
— Может, все же подождать? — упорствовал Леонтий.
— Я же сказал — нельзя. — Глаза-шильца прямо-таки впились в лицо бригадира.
— Ладно, — вздохнул Леонтий, — пусть будет по-вашему.
Третью секцию устанавливали уже новые люди — братья Устьянцевы и Андрей Чесноков. А сначала послал сюда Леонтий Потапова и Юрия Бородкина, которые первыми закончили порученную им работу — затяжек натаскали столько, что их хватило на всю дорожку от откаточного штрека до устья лавы. А третьим отправился Михаил Ерыкалин. Он сам упросил Леонтия: ему, звеньевому, хотелось в течение первой же смены познакомиться со всеми процессами монтажа.