Барда звали Люциан. Ирен кротко наблюдала и вслушивалась в каждую его песню, боясь подойти. Однажды Люциан исчез. Ирен, поняв, что музыкант покинул городок, пустила слезы и излила свою печаль в песне. Семь дней и семь ночей она продолжала петь по желанию толпы, не жалея своего голоса.
Она брела из города в город, неустанно трудясь для одной единственной цели — встречи с прошлым. Где бы она ни была, она встречала музыкантов, певцов и бардов, исполняющих ту самую песню. Все они были разные: молодые и старые, красивые и не очень, высокие и низкие, мужчины и женщины.
Ирен не помнила лица того человека, только бесконечную доброту в его глазах и нежный голос. Каждому, кто пел ту песню, Ирен показывала кристалл с застывшей розой. И каждый раз ошибалась. Надежда в ее сердце угасала, но не продолжала тлеть на зло несправедливой судьбе. И каждый день она пела.
Жизнь привела ее в большой театр. Девушка взяла имя Агнесса и стала самой известной оперной певицей. Стоило Ирен показаться на сцене, как все звуки в зале затихали. Люди не смели даже дышать, боясь спугнуть трепетное волшебство. Девушка выросла в женщину невиданной красы. Нежная ваниль вьющихся локонов струилась по острым ключицам, ясная лазурь в глазах сводила мужчин с ума, стоило Ирен одарить их лишь одним взглядом. Хрупкая красота примы стала самым настоящим сокровищем столицы.
Слухи об ангеле, сошедшем с небес, о деве, чей голос исцеляет самые страшные недуги и возвращает покой любой мятежной душе, заполонили весь мир. Так все и было. Вот только сама Ирен тосковала по человеку из прошлого. Она не пропустила ни одного дня и пела. Пела. Пела.
Используя свою известность, она заявила на весь свет, что ищет певца с розой в кристалле. Подобно тому, как принц искал золушку по туфельке, Ирен искала дражайшего своей душе человека по воспоминаниям. Сотни, тысячи мужчин приходили к ней и приносили кристалл. Она всем отказывала. Вскоре поклонники поняли, что она ищет вовсе не мужчину, который подарил бы ей кристалл, а того, кто подарил его в прошлом. Ирен отказывала всем. Никто не знал ни мелодии, ни облика священного для нее подарка.
Годы проносились стремительным ливнем. Голос Ирен, как и ее красота, застыли во времени. Она продолжала петь, но уже не верила словам, звучавшим в ее памяти:
Мы еще обязательно встретимся.
После длительных, настойчивых ухаживаний молодого лорда, она сдалась. Выйдя замуж, Ирен приняла имя семьи — Дюбуа. Первые полгода жизнь была все та же. Постоянные поездки, выступления и непрерывное пение. Но все изменилось. Любящий муж с нежным взглядом стал ревновать ко всему миру и со все большей неохотой позволял Ирен покидать особняк.
Через год после свадьбы безумец запер возлюбленную в поместье, не давая даже выглянуть в окно. Дни и ночи слились воедино. Ирен отмеряла прошедшее время по поданной еде и не пропускала и дня, продолжая петь. Ревнивец-муж изо дня в день становился все свирепее. Он нанял лучших в своем деле докторов, приказав им отрезать Ирен язык.
Она продолжала напевать мелодию без слов. Ей повредили горло. Она продолжала хрипло сопеть, изо всех сил рождая ноту за нотой. Ее одурманили магией и погрузили в сон. Она продолжала петь даже в полном беспамятстве. Однажды Ирен проснулась и увидела перед собой озверевшее лицо мужа и нестерпимую боль в шее. Проклиная свою жену, мужчина душил ее. Сознание постепенно затухало, и Ирен погрузилась во тьму.
***
Девочка перед моими глазами была маленькой копией той самой Ирен. Мелодия была той же, что дух Ирен спел мне на своей могиле. Нокс сжал мое плечо и шепнул:
— Мы ее вытащим.
Я лишь кивнул.
Вдруг реальность расплылась нежной акварелью и исчезла. Мы очутились в деревне. Разъяренные родители увели своих детей, крича проклятия на Ирен. Я попытался вмешаться, но Маррайяш остановил меня:
— Не сейчас.
Девочка, тихо роняя слезы, побрела домой.
— На своем пути девочка встретила человека, которого вы знаете под именем Фредерик Берроуз. Он обещал навещать и помогать ей, если она будет петь одну и ту же мелодию каждый день своей несчастной жизни. Девочка не пропустила ни одного дня и умерла в отчаянии и с пустотой в сердце.
— Значит, нужно убрать призрак ублюдка, — процедил Нокс.
— Как и с той спящей девочкой… — пробормотала Анна.
Маррайяш только кивнул.
— Нет. Я сделаю иначе.
Никто не стал возражать. Благодаря Анне мы добрались до призрака чернокнижника раньше Ирен. Берроуз, одетый в черный кожаный плащ, нес массивный мешок.
— Мальчик, мы снова встретились, — сказала тень.
Я все так же не мог посмотреть ему в лицо. Система ограничивала меня.
— Уйди.
— Увы, но нет. Иначе я не заполучу в свою коллекцию эту красоту.
— Все, что есть… Используйте, все, что есть. Убейте его.
Вспышка. Взрыв. Усиленная всем, что есть в нашем арсенале, Анна выпустила мощнейшую вспышку энергию. Гораздо сильнее чем та, что пробудила Дремлющего близ Фостерлейка. Под действием желания уничтожить, разорвать на куски ублюдка Берроуза, вся мощь клинков Нокса градом полилась на врага. Сияние от Кинетического взрыва рассеялась. Фредерик Берроуз не сдвинулся с места. В ландшафте не поменялось ничего. Даже пыль не поднялась.
— Что это значит?.. — прошипел я.
— Если ты не способен добраться до истины сам, то я в теме ошибался, мальчик.
Призрак медленно двинулся навстречу приближающейся Ирен. Ничего из окружающей действительности не реагировало на нас. Я будто смотрел фильм, не способный повлиять на его сюжет.
— Ирен не такая, как другие духи…
— Хм. Ты прав. Но это не полный ответ.
— Черт! УБЛЮДОК! — прорычал я, пытаясь схватить чернокнижника.
Не удалось. Руки прошли сквозь него. Бестелесный, неспособный никак повлиять на начало кошмара, я рухнул на колени перед Фредериком Берроузом.
— Стой! Стой! Прошу тебя… — взмолился я.
— Если Музу не постигнет отчаяние, я не смогу ее пленить. Увы, твою просьбу я удовлетворить не смогу, мальчик.
— Отчаяние?! — процедил Нокс, вставая перед призраком. — То, как страдают другие… Тебе это нравится?!
— Вовсе нет, Мираж. Но иного пути захвата души нет.
— Будь ты проклят, — пронесся зычный шепот Анны.
Сотни, тысячи клинков размером с вековые деревья обрушились мощнейшей волной на Берроуза. Без толку.
— Стойте! Не нападайте! — прокричал я.
— Твое первое верное решение, мальчик.
— Что ты хочешь сделать с Ирен?
— Всего лишь дам ей ложную надежду. Ничего особенного.
Все будет так, как сказал Маррайяш. Фредерик Берроуз примет облик добродушного прохожего, накажет Ирен каждый день петь песню и обещает новую встречу в грядущем. Если не получится сейчас, будут еще ци…
— Это не полный ответ… — ошарашенно прошептал я и остервенело прокричал: — Что ты имел в виду?!
— Значит, сам не догадался? Жаль. Все, что здесь происходит, вовсе не муки Царства мертвых. Не иллюзия, ни сон, ничего из этого.
И пусть я не мог посмотреть ему в лицо, пусть его облик и суть ускользали от меня, я был уверен: Фредерик Берроуз ухмылялся, обнажая всю гниль своей души.
— Это, — призрак развел руки в стороны, — Все это — прошлое Музы. Ты хорошо справился с тенями Желания. С первым расправился очень легко. Со второй были проблемы, но ты продолжал упорно повторять одно и то же, одно и то же… В этот раз второго шанса не будет. Муза проживет одну единственную жизнь, а ты будешь наблюдать за ее страданиями.
Берроуз прошел через меня. Ирен медленно плелась по тропинке. Все ближе и ближе. Черт! Черт! Что делать? Как ее спасти?!
— Задание Желания будет провалено. Ты облажался, мальчик.
В голове что-то щелкнуло. Под неимоверным стрессом, в условиях повышенного риска и опасности, мозг может выдавать невероятные решения. Организм может действовать на пределе своих возможностей. Именно это сейчас и произошло. Меня посетило нетривиальное, сумасшедшее решение.
— Берроуз, позволь мне… встретить ее.
Чернокнижник остановился. Он обернулся и смерил меня долгим взглядом. Хрустя пальцами, перебирая в руках четки, Фредерик Берроуз промолвил: