– А как же план?
Эйсон тяжело дышал. Снова взглянул на старуху: на месте длинного носа теперь кровавое месиво, скрывающее почти всё лицо. Он разжал кулак. Кайг подождал ещё чуток и отпустил его руку.
Ведьма лежала с открытым ртом, жадно глотая воздух. Эйсон схватился обеими руками за воротник платья.
– Одна из твоих сестёр прокляла меня. Как мне теперь снять это проклятие? Отвечай!
Сквозь неровное дыхание старухи послышался смех.
– Говори! А не то я сожгу тебя вместе с твоим деревом.
– Ничего ты не знаешь… – хрипло прокаркала она.
Эйсон извлёк из поясной сумки последний метательный нож и со всего размаху всадил его в бок старухе. Та взвыла.
– Говори! – он выдернул нож, а затем, выдержав паузу, всадил его снова. – Говори!
– Проклятие может снять лишь та, кто наложила его.
– Ведьму звали Селена. Где мне искать её?
– Не знаю такой, – всё также хрипло усмехнулась старуха.
Эйсон извлёк нож и снова всадил его, но уже в левое плечо. Начал медленно ковырять им, после чего вынул и снова вонзил. Так продолжалось несколько раз. Ведьма извивалась и вопила.
– Всё ещё не знаешь? – наёмник остановил пытку.
– Знаю я или нет – не важно. Ни одна ведьма не станет добровольно снимать своё проклятье, – старухе давалось говорить с трудом. – Ты должен быть благодарен за дар всемогущего Ато.
– Дар, говоришь?
Зловещая улыбка наёмника перешла в жуткий хохот. Эйсон прокрутил в руке нож и крепко сжал. Со всего размаху он всадил его ведьме в лоб.
Старуха не издавала ни звука. Эйсон пошатнулся и завалился на спину рядом с ней.
– Она мертва? – поинтересовался алхимик.
– Пока что да, – устало протянул Эйсон.
– Давай я обработаю твою рану.
– Это подождёт. Тащите её к дереву и поджигайте. Нож только не забудьте вытащить. Он последний.
Альберт подошёл ближе, скинул торбу и присел. Начал что-то искать в ней.
– Я что, должен дважды повторять?
– Не припомню, чтобы мы назначали тебя командиром, – добродушно улыбнулся алхимик.
Эйсон устало выдохнул:
– Пока ты не начал, залезь к старухе под платье, у неё там что-то припрятано.
Глаза светловолосого округлились:
– Не, не, не. И не проси. Кайг, будь так любезен.
Здоровяк склонился и начал искать. Почти сразу он нашёл странный чёрный камень треугольной формы. Одна сторона была неровной. Камень занимал лишь треть его ладони.
– Кайг, ну что там? – Альберт поливал рану прозрачной жидкостью.
– Кусок каменной плиты с письменами.
– Скрижаль? – поднял голову алхимик.
Кайг кивнул и протянул обломок:
– Язык очень древний.
– Любопытно, – Альберт бегло осмотрел предмет и положил его в торбу. – Ну, надеюсь, сойдет в честь доказательства.
Эйсон лежал и смотрел в привычное голубое небо, пока алхимик зашивал ему рану. Надвигались серые тучи. Жара спала.
– Если честно, Кайг, – прервал молчание Эйсон, – боюсь и представить, чего ты боишься.
Зеленокожий поднял уголок рта, а Альберт тихо посмеялся.
Эйсон повернул голову, посмотрел на алхимика и снова взглянул на голубое небо.
– Ал, – начал он нерешительно, – повторю ещё раз – хватит винить себя. Ты не убивал тех детей.
На мгновение алхимик остановился, почесал под носом и продолжил шить.
– Да, но я мог их спасти, если бы не послушал священников...
Повисло молчание.
9
– Так, ну вроде, готово, – отряхнул руки Альберт.
Мёртвая ведьма сидела у странного древа, опёршись спиною об его ствол.
Алхимик достал из торбы круглый глиняный горшочек с узким горлышком, плотно закупоренным тканью.
– Вот он, мой собственный жидкий огонь! – с гордостью произнес Альберт. – Ещё бы, конечно, добавить жиру, но, думаю, и так полыхнёт как следует. Вы только отойдите подальше. Я тут намешал всякого. Нет. Ещё дальше.
Алхимик зажёг торчащую из горшка тряпку и кинул своё творение прямо в старуху. Огонь быстро объял дерево. Почувствовался запах горелой плоти. Было не ясно, исходил он от ведьмы или же от древа. По небу вместе с дымом летели тучи искр. Дабы избежать пожара, наёмники срубили ближайшие деревья.
Безумная пляска огня отражалась в пустых глазах Эйсона. Она завораживала, пробуждая память о том дне…
Альберт коснулся плеча, вырвав друга из забытья.
– Всё в порядке?
– Нет, – не сразу ответил Эйсон. – Я думал, что найду ответы, но появляются лишь новые вопросы. Всё также не ясно, как снять проклятие или где искать Селену. А ещё этот новый бог… Ведьмы поклоняются Триединой богине. Но что ещё за Ато? Может она говорила о боге Тьмы, Нуадхате? Но почему тогда назвала его иначе? Никогда прежде не слышал этого имени.