Но неужели ему всю жизнь придётся терпеть эти кошмары? Есть ли хоть крохотная надежда на то, что легенда о заветном гримуаре окажется правдой? Он не знал, но надеяться приходилось, ведь у него больше ничего не было кроме этой жалкой надежды. А ещё веры… Веры в то, что хотя бы после смерти он снова сможет быть с той, что наполняла его жизнь смыслом.
Через какое-то время Эйсон увидел ослепляющее сияние. Когда же его глаза стали едва привыкать к свету, а разум начал осознавать что перед ним, он ощутил леденящий холод и тут же закричал. Закричал от нестерпимого неземного ужаса. Но к его великому счастью это последнее видение непременно забудется с пробуждением.
2
В лесу царил предрассветный полумрак. А тишина, стоявшая здесь, была настолько удивительна, что казалось, будто все звуки безвозвратно покинули это место. Ни пения птиц, ни стрекота насекомых, ни свиста ветра. Ничего. Лес будто намеренно соблюдал молчание.
Беспорядочно растущие тонкие деревья, держась поодаль друг от друга, создавали ощущение пустоты. А всё потому, что вокруг не было ни одного кустарника. Только мхи покрывающие обнажившиеся корни да нижнюю часть деревьев.
Кайг сидел, опершись спиной о толстый ствол невысокого ветвистого бука, покрытого слоем серебристо-серой коры с чешуйками, что рос у самой бровки небольшого оврага. Ветви этого старого отличающегося от прочих древа походили на застывшие лапки огромного паука.
Вчерашний день, как и несколько предыдущих, выдался холодным. Кайг, закутавшись в плащ, невольно задремал. Ему следовало караулить, охранять сон своих товарищей, но с того момента как стало известно кто гонится за ними, он не мог позволить себе нормально спать.
После прощания с Яроном троица целыми днями была в пути. Они старались идти как можно быстрее и по возможности запутать следы. А останавливались разве что ночью, чтобы поесть и поспать. Хотя, правильнее сказать, отдыхали только двое из них. Ведь как бы Альберт не старался, как бы не уговаривал, Кайг спал не больше двух часов за ночь.
Вдруг лесную тишину, а вместе с ней и сладкое ощущение покоя, нарушил вскрик Эйсона. Он резко пробудился, сел и, выхватив из-за голенища кинжал, начал размахивать им перед собой, словно стараясь отогнать от себя кого-то.
Кайг тут же открыл глаза и схватился за рукоять лежащего рядом меча.
– На нас напали? На нас напали? – Альберт приподнял голову, щуря сонные глаза, но поняв в чём дело положил голову обратно и протяжно зевнул. – А, это ты, Эйсон. Теперь ещё и кричать по ночам будешь?
Эйсон тяжело дышал, так словно увидел самый жуткий кошмар в своей жизни. Он глядел куда-то в пустоту, будто бы стараясь что-то вспомнить. А затем, немного отдышавшись, сказал:
– Что? О чём это ты?
Альберт зевнул ещё раз.
– Да в последнее время ты стал что-то бормотать во сне, – ответил он.
– И… И что я говорил?
– Что-то про хаос и какое-то дитя. Твою болтовню было сложно разобрать.
– В финале хаос, вечное дитя, с лица вселенной стёр наш мир шутя, – угрюмо произнёс Кайг, всё также сидя у ствола старого бука.
Повисло молчание. Долгое молчание. Зеленокожий не сводил с Эйсона глаз, а потом наконец добавил:
– Уже несколько ночей одно и тоже. Слово в слово. Что тебе снится?
– Да… – Эйсон натянуто улыбнулся. – Да всё как обычно: темнота, падение, горящий костёр.
Снова молчание. Кайг смотрел всё также неотрывно. Затем поднёс руку к лицу и медленно потёр пальцами глаза.
– Помниться мне ты говорил, что между нами не должно быть тайн.
– Это сейчас не важно.
– Важно если у тебя фляга начинает свистеть, – сказал Кайг, оскалив зубы.
Эйсон ещё какое-то время смотрел в карие глаза здоровяка, затем отвёл взгляд, протяжно выдохнул и вернул кинжал обратно в голенище сапога.
– Серый человек…
Услышав это, Альберт даже как-то взбодрился.
– После Алого леса мне стал сниться человек с серой кожей, – продолжил Эйсон. – С каждым разом я вижу его всё отчётливее. А в недавнем сне, как старуха и говорила, он вышел из чёрного солнца. Я… Я просыпаюсь с чувством, будто видел что-то… что-то такое от чего кровь стынет в жилах. Но уже который раз не помню что было в концовке сна. Что-то определённо было. Я знаю это. Но каждый раз забываю…
Друзья смотрели на него с замешательством. То ли ждали продолжения, то ли не знали что ответить на эту правду. Но выражения их лиц явно указывали на второй вариант.