Он с минуту смотрел мне в глаза, что-то ища, а затем кивнул.
— Тогда ладно. Я увижу тебя в субботу? Чем она увлекается сейчас?
— «Звуки музыки», — ответил я.
— Ха, — глаза тренера расширились. — Не уверен, что ей можно подарить вместо этого..
— Да, иногда мне хочется, чтобы она просто увлеклась мороженым, как любая другая маленькая девочка, но Летти не такая, как все остальные маленькие девочки.
Он похлопал меня по спине.
— Нет, это не так. Кстати говоря, тебе лучше отправиться домой.
— Да, сэр, я уверен, что меня уже ждут.
Я нарушил скоростной режим, когда ехал домой, и добрался туда на десять минут быстрее, чем обычно. Солнце еще не село, а это означало, что меня можно было простить за то, что я еще час назад должен был, быть дома. Я припарковался в гараже и выбежал через кухонную дверь еще до того, как дверь гаража полностью закрылась.
— Я дома! — крикнул я.
— Папочка!
Летти выбежала из гостиной, одетая в самый милый маленький австрийский наряд, который я когда-либо видел, в комплекте с пышными рукавами и каким-то узорным платьем. Ее волосы были заплетены в корону из косичек, а глаза горели тем волнением, которое может принести только Хэллоуин.
— Посмотри, какая ты красивая! — сказал я, подхватывая ее на руки. — Какое красивое платье.
— Это дирндль (прим.: современный костюм, стилизованный под традиционный наряд населения немецкоговорящих альпийских регионов)! Бейли сделала его для меня!
— Ну, оно почти такое же красивое, как ты, — пообещал я.
— Ты опоздал, — сказала она, ее взгляд был очень строгими.
— Я знаю, Грета, — сказал я так же серьезно.
— Я Гретль (прим.: героиня из мюзикла «Звуки музыки»)! — поправила она, сморщив нос от смеха.
— Ты опоздал! — произнесла Бейли из коридора.
— О-о, — прошептал я заговорщически. — Мне лучше уйти, пока Бейли не разозлилась.
— Так будет лучше! Нам нужно скорее уходить!
Ее маленькие ручки были на бедрах, и она посмотрела на меня точно так же, как Бейли, когда чувствовала себя упрямой. Я не мог удержаться от смеха.
— Хорошо, хорошо. — Я поцеловал ее в нос и пошел по коридору.
— Вот, — сказала Бейли, протягивая мне пакет с одеждой. — И поторопись!
— Подожди, — сказал я, увидев ее длинное черное платье с полосатым фартуком, которое Мария носила в «Звуках музыки». — А как насчет других платьев, которые она носит? Те, струящиеся, сексуальные?
Она выгнула бровь, глядя на меня. Да, именно оттуда Летти это и почерпнула.
— Это знаковое событие. А теперь иди!
Я помчался наверх и как можно быстрее натянул костюм, когда раздался звонок в дверь. Черт. Сладости и угощения уже закончились, а это означало, что Летти была примерно в пяти минутах от того, чтобы ворваться и потребовать своей очереди. Это был первый год, когда она была действительно достаточно взрослой, чтобы понять безумие Хэллоуина, и она была полностью поглощена этим. Я не мог дождаться, чтобы увидеть, каким веселым будет Рождество с ней в этом году — украшать елку, строить пряничные домики, печь с Бейли…
Я остановил себя, когда застегивал пуговицы на зеленом блейзере с эмблемой, которая выглядела как точная копия Капитана фон Траппа. Я не просто представлял сегодняшний вечер с Бейли, или завтрашний, или этот уик-энд. Я представлял себе Рождество. Представлял, как с ней и Летти происходят важные жизненные события.
Все это не было совпадением, что с моего лица не сходила улыбка, когда я ехал домой с работы, зная, что обе мои девочки были здесь и ждали. Дерьмо. Я должен был быть в ужасе, должен был сомневаться, должен был подвергать сомнению все, к чему нас это вело.
Вместо этого я был просто благодарен за ту легкость, с которой все, казалось, встало на свои места. Да, я хотел Бейли. Но это была не просто потребность трахнуть ее — что было моим обычным побуждением, когда я думаю о любой женщине. Я хотел, чтобы она была со мной, когда у Летти была лихорадка, хотел, чтобы она была на трибунах, когда я забивал, хотел сидеть и смотреть, как она рисует с моей дочерью. Я хотел, чтобы все, что я вытеснил из своей головы, было хотя бы вариантом, когда Хелен ушла.
Я хотел всего этого, а секс был просто бонусом.
Я не сомневался, что это будет невероятно горячий бонус. Черт, мы были в огне в ту минуту, когда соприкоснулись, как два провода под напряжением, которые просто ждали искры, но это было не просто влечение, которое я испытывал к ней — неважно, насколько невероятно сексуальной она была — это была также дружба, которую мы разделяли, взаимное уважение, которое заставило меня остановиться, прежде чем я принял какие-либо опрометчивые решения, когда дело касалось нас. Черт, это было похоже на командную работу, семью и… безупречность.