Дерьмо. Я уже был с ней во всем, кроме статуса и секса. Бейли была той, к кому я возвращался домой. Той, которой я рассказывал о своем дне. Той, с кем я укладывал свою дочь в постель, смеясь и, целуя ее маленькое личико. Не то чтобы я встречалась с кем-то еще — если бы я вообще мог сделать это для кого-то еще. Прямо сейчас все, чего я хотел, было сосредоточено в этой миниатюрной брюнетке, которая сводила меня с ума одной своей улыбкой. Возможно, мы и не навешивали ярлык на то, кем мы были, но это не меняло того, что мы уже были в отношениях… какими бы сложными они не казались.
Так что теперь все, что я мог сделать, это сделать все возможное, чтобы не облажаться.
Или, по крайней мере, ждать как можно дольше неизбежности того, что я все испорчу.
— Эй, тебе нужна какая-нибудь помощь? — спросила Бейли, чуть приоткрыв дверь моей спальни.
— Думаю, я справлюсь, но все равно заходи, — сказал я, поправляя галстук.
— Ну, здравствуйте, капитан фон Трапп, — произнесла она с усмешкой.
— Привет, Мария, — ответил я, обхватив руками ее тонкую талию. — Разве это неправильно, что я уже задаюсь вопросом, сколько времени мне понадобится, чтобы поднять эти юбки выше твоей талии?
Ее глаза потемнели, и я мгновенно стал твердым. Как, черт возьми, она делает это со мной, даже не прикоснувшись ко мне? Это было несправедливо. Я наклонился и один раз коснулся ее губ своими губами. Дважды.
Затем я застонал и погрузился в ее рот, обнимая ее лицо и стараясь не испортить ее заплетенные в косу волосы. Она открылась для меня, и я погладил ее язык своим, ощущая мятный привкус зубной пасты.
Она толкнулась в меня, и я схватил ее за юбку одной рукой, а другую запустил под нее, чувствуя шелковистую гладкую кожу ее бедер.
— Черт, — простонал я, когда обнаружил под ней более короткую кружевную юбку. — Что на тебе надето под этим? — Спросил я у ее рта.
Я чувствовал ее улыбку на своих губах.
— Если ты будешь хорошим мальчиком, я покажу тебе, когда вернусь вечером.
— Вечеринка Джанин, — вспомнил я, и в моем голосе появилась легкая надутость. Я никогда не ждал так долго, чтобы войти в любую женщину, которая меня интересовала, но я никогда никого не хотел так, как хотел Бейли. — Ты вернешься домой после?
Она кивнула и отступила назад. Мои руки скользнули по гладкой коже прямо под ее попкой, но я ослабил хватку, когда ее юбки снова накрыли ее.
— Я буду дома сразу после вечеринки. Ты уверен, что не хочешь попросить свою маму посидеть с Летти? Ты мог бы пойти с нами.
Я покачал головой.
— Мама здесь, раздает конфеты. Я не хочу больше ни о чем ее просить.
Она провела руками по моим волосам, убирая их пальцами в сторону.
— Я знаю, ты очень гордишься тем, что заботишься о Летти, но ты знаешь, что это не делает тебя менее крутым, если ты позволяешь людям помогать тебе время от времени.
— У меня есть ты, — сказал я, притягивая ее к себе. — С другой стороны, то, что я чувствую к тебе, граничит с сексуальным домогательством. Тебе не кажется, что я использую в своих интересах сотрудника? — пошутил я, но в вопросе был намек на серьезность.
Она покачала головой.
— Поверь мне, это больше, похоже, на то, что я хочу воспользоваться тобой.
Ее язык провел по линии нижней губы, и потребовалась каждая унция сдержанности, чтобы не наброситься на нее. Черт, я хотел эту женщину. Мне нужна была эта женщина.
— Знаешь, если бы капитан фон Трапп относился к Марии так же, как я отношусь к тебе, у меня такое чувство, что это был бы не такой уж семейный фильм.
Она засмеялась, и я невольно присоединился к ней, поражаясь тому факту, что я был так тверд, как никогда в жизни, для женщины, и готов прижать ее задницу к своему комоду, отодвинуть ее юбки в сторону и погрузиться в нее — и все же мы могли смеяться, как друзья, которыми мы были.
— Папа? Бейли? — крикнула Летти. — Пришло ли время?
Мой взгляд упал на Бейли.
— Да, пришло время.
— Летти, подожди! — крикнула Бейли, когда Летти попыталась прорваться к следующему дому. Мы уже прошли пять кварталов на нашей улице и два квартала дальше. Эта малышка была конфетной бандиткой.
— Там еще так много всего! — сказала она, указывая своими крошечными ручками на все дома. — Это лучшая ночь на свете!