Я промолчала, но взяла его за свободную руку. Он был без майки, и, хотя на него было приятно смотреть, я видела только боль на его лице. То, как его глаза сузились, когда каждый мужчина по очереди пытался повернуть его руку или толкал его в лопатку костяшками пальцев.
— Она видела? — спросил он сквозь стиснутые зубы.
— Нет. — Я покачала головой и сжала его руку. — Она с твоей матерью, которая наверняка балует ее разными угощеньями.
— Хорошо.
Он откинул голову на стол, когда они уложили его, работая над ним и бормоча что-то приглушенным голосом, что я не могла разобрать.
Кожа вокруг его шрамов от операции уже превратилась из сердито-красной в фиолетовый, а ярость, которую я испытывала во время разговора с Хелен, усилилась до небывало высокого уровня. Меня пробирала дрожь, слезы, которые я чувствовала, испарились от накала адреналина и желания убить Эдкинса голыми руками.
Другая часть меня подсчитывала шансы Гейджа на полное восстановление после другой операции, как долго он будет сидеть на скамейке запасных и сохранит ли он свое место на этот раз. Я думала над тем, как помочь ему выздороветь должным образом и что это будет означать, если он больше никогда не сможет играть. Беспокойство поглотило меня, когда я смотрела, как он лежит там, вздрагивая и морщась, все время, пытаясь скрыть боль от людей, осматривающих его.
Однако, он не мог скрыть это от меня, или страх, который застилал его глаза. Его мысли, без сомнения, были именно о том, как все закончиться.
«Пожалуйста, не дай ему снова сорваться».
Мистер Деннинг осторожно помог Гейджу принять сидячее положение.
— Твоя вращательная мышца получила еще один сильный удар, но она не порвана и не раздроблена. Я предполагаю, что тут просто ушиб. Мы должны отвезти тебя в больницу и сделать рентген, чтобы быть уверенными. Я не хочу рисковать тобой. Не после того, что было в прошлый раз.
Я выдохнула от облегчения. Если она не была порвана или сломана, то мы могли бы восстановиться после этого. Быстро.
— Ты хочешь сказать, что я не могу пойти и закончить эту игру? — спросил Гейдж с ухмылкой на страдальческом лице.
Деннинг покачал головой, указывая на двух других мужчин, которые быстро вышли из комнаты.
— Именно это я и говорю, Макферсон.
— Как долго? — спросил Гейдж.
— Пока не уверен. Нужно посмотреть, что будет на рентгеновских снимках. Оптимистично? Ты покинешь игры не надолго.
— А в худшем случае? — в голосе Гейджа застыл лед.
Тень пробежала по глазам Деннинга, и пол подо мной накренился.
— Давай не будем думать об этом, пока не узнаем, что происходит внутри. — Деннинг указал на дверь. — Я собираюсь передать сообщение тренеру, а потом поеду с тобой на машине скорой помощи.
Гейдж кивнул, пот стекал с его наморщенного лба, когда Деннинг вышел из комнаты.
Я отпустила его и схватила свежее полотенце со стойки в другом конце комнаты, намочив его в холодной воде из раковины, прежде чем вернуться к нему. Промокнула его лоб, прежде чем провести прохладной тканью по задней части его шеи, изо всех сил стараясь не смотреть на фиолетовый след на задней части его плеча.
— Это был чистый удар, — сказал Гейдж после нескольких минут молчания.
— Я не видела. Я была…
— Что?
— Это неважно, — вздохнула я, думая, что Хелен — это последнее, что ему сейчас было нужно. — Ты хочешь сказать, что этот удар не был преднамеренным?
Он покачал головой и зашипел.
— Намеренно, конечно. Но не грязно. Хотя мне по-прежнему очень хочется надрать ему задницу.
— Мне тоже, — еле слышно засмеялась я, проводя тканью по его позвоночнику. — Не волнуйся, Гейдж. Все будет хорошо. Даже выглядит не так уж плохо.
Я проглотила ложь, которая имела горький привкус во рту.
— Эй, — сказал он, и я уронила тряпку, возвращая свое внимание к его лицу. — Ты знаешь, что не можешь лгать мне, Бейли.
Он взял меня за подбородок здоровой рукой.
Я пожала плечами.
— Я видела и похуже. С тобой все будет в порядке. Я это знаю.
Он сжал губы, сомнение в его глазах выползло на поверхность.
— Не надо, — сказала я.
Затем мягко прикоснулась своими губами к его, проводя кончиком языка по краям рта. Я запустила пальцы в его потные волосы, прикасаясь к нему так тесно, как только осмеливалась, не причиняя ему боли. Его язык встретился с моим, и он застонал, когда я слегка провела кончиками пальцев по выступам его пресса, остановившись только тогда, когда они остановились над очертаниями его твердого члена.