Я развернулась на каблуках, идя через кухню к двери.
— Бейли, не уходи.
Боль в его голосе расколола еще одну трещину в моей груди, и я оглянулась через плечо.
— Я вернусь утром, чтобы выполнить работу, за которую ты мне заплатил.
Слова были горькими на вкус, когда слетали с моих губ, но мне было так чертовски больно. Он вынудил меня сделать выбор, о существовании которого я и не подозревала, и я не могла ясно мыслить из-за гнева, потери и боли, переполнявших мой мозг.
— Я просто не могу быть рядом с тобой прямо сейчас. Если Летти по какой-то причине проснется, и я ей понадоблюсь, буду у Пейдж.
Я не дала ему возможности сказать еще хоть слово, но позаботилась о том, чтобы как можно тише закрыть за собой дверь. Как бы ни злилась на него, как бы мне ни было больно, я бы не стала хлопать дверью — я бы не стала будить Летти из-за ссоры, которую она не поняла бы — не между двумя людьми, на которых она могла положиться больше всего на свете.
Мысль об этом сильно поразила меня, когда я ехала к Пейдж, зная, на что готова пойти ради ее счастья, ради счастья Гейджа. Моя любовь к ним была глубже, чем все, что я когда-либо испытывала, но я не знала, достаточно ли этого, чтобы отказаться от мечты, о которой я мечтала полжизни.
Ребенок, которого я себе представляла, тот, что был создан из лучших кусочков Гейджа и меня самой, плакал в моем сознании, и мои внутренности сжимались, зная, что мне никогда не удастся его успокоить.
Глава 15
Гейдж
Моя голова ударилась в стекло, когда шлем принял удар на себя, прежде чем мое плечо последовало его примеру. Это чертовски больно.
— Макферсон! — крикнул тренер со скамейки запасных. — Будь внимательнее!
— Что, старик? Я играю на твоей позиции в течение всего одной игры, а ты уже готов отказаться от нее? — спросил новичок с ехидной ухмылкой.
Всю неделю Бентли надирал мне задницу на тренировке, и мне не терпелось стереть эту мерзость с его лица.
— На сегодня все, джентльмены. Отправляйтесь в душ! — крикнул тренер.
Я, молча, кипел, принимая душ и одеваясь. Даже Рори и Уоррен знали, что со мной лучше не разговаривать. Однако это не означало, что я не получил здоровую дозу косых взглядов.
Конечно, примерно девяносто пять процентов тренировки я играл дерьмово, но это было только потому, что у меня на уме была Бейли, и отнюдь не в правильном понимании. Такого со мной раньше никогда не случалось. Независимо от того, какое дерьмо творилось у меня за кадром с любой женщиной, я всегда сохранял ясную голову на льду.
Мы втроем добрались до парковки, прежде чем Уоррен открыл рот.
— Ладно, что, черт возьми, тебя гложет? — спросил он.
— Ничего, — ответил я, отпирая свои двери нажатием брелока.
— Ну, из-за этого «ничего» ты всю неделю играл как чертов новичок, — ответил Рори.
Я прислонился спиной к машине. Он был прав, и если я не возьмусь за дело трезво, то потеряю свое стартовое место.
— Бейли. Ничего такого, о чем вам, ребята, было бы интересно услышать.
— Мне интересно, — сказал Рори. — Выкладывай.
Уоррен кивнул.
— Согласен. Если только это не связано со странными сексуальными позами, тогда даже не смей начинать. Я начинаю видеть в ней сестру, и это будет «слишком много информации».
— Ничего из этого. С тех пор, как мы были детьми, Бейли хотела быть мамой. Она всегда таскала с собой куклу, по-матерински ухаживала за другими детьми на игровой площадке, вызывалась посидеть с любыми детьми — называйте как хотите. Она любит детей.
Рори пожал плечами.
— Хорошо. Это звучит достаточно логично. Что в этом такого особенного?
— Все, чего она когда-либо хотела, — это иметь собственную семью.
— Вот дерьмо, — сказал Уоррен, прислоняясь к своему «Роверу», который был припаркован рядом с моим.
— Да.
— Очевидно, я что-то не улавливаю, так, что просвети меня, — сказал Рори.
— Мне сделали вазэктомию после ухода Хелен.
У него отвисла челюсть.
— Ты прирезал своих мальчиков?
Я кивнул. Уоррен знал, потому что он был тем человеком, который забрал меня, но это было не то, что мне хотелось рассказывать всем.
— Хелен только что ушла, а Летти было всего два года. Я никогда не думал, что найду женщину, которой, доверял бы настолько, чтобы остаться рядом. Я хотел быть уверенным, что не обреку еще одного ребенка расти в неполной семье.
— Бейли узнала об этом? — спросил Уоррен.