В один из дней плавания, когда под палящим солнцем было невозможно находиться. Команда маленького судна натянула тент, спрятавшись от обжигающих лучей.
— Твоей бы дочке понравилось у нас в столице. Там девчонок, конечно, мало служит, но, думаю, твоя дочурка навела бы там шороху.
— А что будешь делать ты? Ты ведь тот ещё «каркадил».
— Мне семью кормить надо. Так сказать, назвался зайцем, полезай в нору кормить зайчат. У всех свои интересы связывать свою жизнь с армией, но знаешь? Я бы хотел инструктором у новичков служить! Мне кажется, мои ученики были бы лучшими. Хотел бы обучать следопытов. Ух… Мой отец был следопытом, кстати. А до него его отец, а до его отца…
— Понял тебя.
— И всё забываю спросить тебя анхель, почему мы спустили парус. Также никуда не уплывём.
— Скоро узнаешь, мой кареглазый друг.
Пару дней корабль, с переодетыми под обычных матросов солдатами, просто дрейфовал в открытом море. Команда начала сомневаться в адекватности своих командиров, но, как говориться, солдат спит, служба идёт. На третий день, поставленный наблюдающим, солдат кинулся к своему начальству.
— Командир Чоррис! Там корабль! На горизонте корабль!
Ганджи с Наком поднялись со своих мест у борта и устремили взгляд в, указанную наблюдающим, сторону. Словно по воздуху, над линией горизонта к ним приближался корабль. С каждой минутой взгляд Бадда улавливал вдалеке всё больше деталей оснастки приближающегося судна. Множество пушек, паруса серого цвета без изображения герба какого-либо великого дома или торговой гильдии, а на белом флаге был почти не различимый чёрный символ.
— Это пираты? — адресовал свой вопрос анхелю Чоррис.
— Это не просто пираты… — губы, растянутые в улыбке, обнажили белые клыки. Чёрные перекрещенные кости омрачали реющий флаг. — Это именно те пираты, что нам нужны.
Команде был дан приказ не вступать в сражение, а в переговоры должны были вступить двое командиров, размахивающих белой тканью, что они привязали к веслу, показывая приближающимся рыцарям разбоя, свои мирные намерения. Когда пиратский бриг подошёл к борту разваливающейся посудины, капитан большего судна приказал поднять на борт всю команду шхуны.
— И так. Вы торговцы? — пиратский капитан едва сдерживался от смеха, то и дело бросая взгляд на побитое нелёгкой жизнью судёнышко. — Зачем вы спустили парус? Или корабль должен идти ко дну не только с капитаном, но и с командой? — после этой фразы единственный, кто не смеялся, был переодетый обычным матросом тысячник. — Хорошо, допустим… И куда же вы держите путь?
— В Адаид! — без заминки ответил красноволосый торговец.
— В Адаид? На этом корыте? Вы точно психи… И что же вы там забыли, гринтерцы?
— Пиратствовать хотим. Вот и решили договориться с тёмной королевой.
— И что же теперь будете делать?
Посланный на посудину пират что-то начал кричать и в миг запрыгнул на палубу брига.
— Капитан! Там форма армии Гринтерры и оружие!
— Пиратствовать! — ухмыльнулся удачливый атаман.
Битву можно было назвать быстрой. В один прыжок Чоррис оказался перед капитаном пиратов и не дал ему вынуть меч из ножен, заломил левую руку и положил лицом на деревянный настил, не забыв подставить острый кинжал к горлу. Остальная команда пиратского брига не спешила использовать своё оружие.
— Всё так, как ты и говорил, Бадд. Сдались без боя, но почему? — косоглазый тысячник искрился счастьем: не часто представляется возможность захватить вражеское судно, да ещё и так быстро.
— Потому что без него добычу продать не получится, остальные не знают, как попасть в столицу мрака. Сложные системы течений не оставят им и шанса.
— Вам просто повезло! — капитан пиратов брызгал слюнями на палубу и приковал к себе взгляды недовольных товарищей. — Что вы хотите? Ведь не просто так схватили, значит вам что-то нужно?
— Смекаешь, одноглазый. Мне бы найти добротный корабль с командой и капитаном, который знает, как попасть в древний город Великого дома Ели.
Глава 13. Друг или враг
Хейчу было приказано привести после очередного, уже пятого боя, Камалию в кабинет теневой королевы. Порой он ненавидел быть подчинённым этой женщины, но её острый ум и жестокость, не знающая себе равных, притягивали его с необратимой силой. Приказать перерезать глотки всей команде самого богатого работорговца, ха, разплюнуть, казнить лучшего рулевого на два побережья, тоже не задумываясь. Но у всех её решений были причины, серьёзные причины. Девочка отказывалась исполнять волю Коджи и убивать своих противников, как такая соплячка могла привлечь внимание беспощадной убийцы? Носитель анимы козерога открыл дверь на арену и оттуда вышла побитая, в синяках и ссадинах Камалия.
— Опять вырубила?
— Я не обязана убивать. По уговору я должна лишь побеждать своих соперников и не более.
— Слишком много умничаешь. Удивительно, что твой длинный язык всё ещё находится у тебя во рту.
Кама притихла и как обычно пошла за правой рукой главы Дома Ели. Когда они начали поворачивать в противоположную сторону от камеры, она начала подозревать неладное.
— Куда мы идём?
— Госпожа Ренней велела привести тебя после боя. Половину уговоренных матчей ты выиграла, вот и заинтересовала её ещё сильнее.
Дверь в кабинет королевы была самой обычной, если не считать крупного охранника, стоявшего у входа. Громилу не нужно было просить отойти, увидев Хейча, тот сам сделал шаг в сторону, пропуская своего командира. Но тот даже не вошёл в помещение, а лишь затолкнул туда Каму и захлопнул за ней дверь.
Камалия снова оказалась в зелёном кабинете с бардовыми шторами. Никого не было видно, и девочка села на первое попавшееся сидение.
— Значит, любишь читать… — из-за ширмы послышался женский голос, но он несколько отличался от того, что Кама слышала раньше. — Я тоже много читаю. Знания — это сила! Не даром Эйдос может сражаться с Гринтеррой на равных, хоть и имеет в своём распоряжении меньше человеческого потенциала.
— Я только одну книжку посмотрела и сразу поставила на место…
— И что же? Ты нашла там то, что искала? — звуки рвущейся тонкой ткани, сопровождались лёгкими стонами из-за деревянной перегородки.
— Нет, не нашла…
— Читать тебя научили, но врать ты совсем не умеешь! — Коджи, появившаяся в поле зрения Камалии, очень сильно поменялась, от той, что она видела раньше. Молодая девушка лет двадцати, со стройной фигурой и прямыми мокрыми и чёрными, как смоль, волосами. Её хищные глаза встретились взглядом с застывшей от ужаса девочкой. На теле багровым оттенком сверкала татуировка огромной змеи.
— Анаконды, как и другие змеи, до старости меняют свою кожу, ты не знала?
— Не… Нет…
Коджи накинула на обнажённое новое тело чёрный шёлковый халат и, взяв со стола курительную трубку, села рядом с рабыней, сверля её своими жёлтыми глазами. Она вглядывалась в её левый зрачок, что отливал столь знакомым ей оттенком.
— Так долго удивляешься. А ведь твоя фамилия обязывает тебя быть более хладнокровной.
— Откуда ты знаешь?
— Твой друг много чего мне рассказал… — носительница анимы анаконды протянула к голове Камалии свою бледную руку и подняла вверх несколько грязных прядей тёмно-красных волос. — Если тебе и стоит кого-то бояться в жизни, так это друзей, моя милая. От этих людей ты будешь ожидать лишь благих намерений, в этом то и кроется слабость.
— Шион не мог меня предать, он…
— Мог он или не мог, но фамилию твою он назвал, Камалия Бадд из Деревни Орешника. А верить мне или нет — решай сама.
— Вы его пытали!
— Отнюдь, пришёл и рассказал сам. Скажи ему спасибо, что он проболтался только мне. Даже Хейч не знает твою тайну.
Камалия опустила голову вниз и, казалось, снова потеряла желание жить. Шион, единственный человек, которому она доверилась с момента своего несчастья, а он не задумываясь её предал.