- Вот! Услышала! – мох вылетел из-под когтей кошки в противоположную от её движения сторону. Камалии уже начинало нравится её тело: сильное, гибкое, выносливое, все чувства были намного острее тех, которые она имела в облике человека. Резкий поворот на месте и маленький белый полосатый зверёк нырнул в кусты и почти затерялся в их листве. – Поймала!
Зубы сомкнулись на теле зверька, протыкая клыками плоть.
- АРРРР!!! – дикий рык распугал птиц, сидящих на ветках, и, показалось, что весь лес замер в ужасе. Перед Камалией показался он. Белый тигр с явным недовольством осматривал гепарда, посягнувшего на его хвост. Ярость и жажда крови в его глазах показалась Каме до боли знакомыми, примерно то же она видела и в бойцовской яме Адаида на лицах своих соперников. Медленно ослабив хватку и убрав лапы, прижимающие хвост хозяина леса к земле, девочка начала двигаться в обратную сторону.
- Прости-прости… - резко развернувшись, неудачливая охотница выпрыгнула из кустов. Камалия не оборачивалась, она слышала бегущего за собой белого тигра. Отчётливо запомнила его запах и клялась себе никогда его не забывать.
“Чёрт-чёрт-чёрт!!! Кто же знал, что здесь водятся такие чудовища?!!! Но хвост у него вкусный, нужно заметить!”
Гепард и бегущий за ней хищник пересекали джунгли с неимоверной скоростью. Девочка не обращала внимания на мелких зверьков, которые с удивлением наблюдали интереснейшую картину. Тело полосатого было не меньше семи метров в длину, но его размеры скорее мешали ему пробираться сквозь заросшую лианами густую чащу. Он сносил мелкие деревья, разрывал когтями листья большого папоротника, а его мощные лапы оставляли глубокие порезы на стволах деревьев, из которых тут же начинала вытекать смола.
Погоня могла бы продолжаться ещё очень долго, но страх Камалии очутиться в челюстях могучего зверя был настолько велик, что она даже не заметила, как её тело начало двигаться по-другому: быстрее, эластичнее, уверенней. Все чувства кричали об опасности, дыхание участилось настолько, что звук биения сердца перерос в монотонное жужжание, обилие запахов ушло, будто его и не было, а на его месте возник фетор крови. Лёгкие работали на пределе человеческих возможностей, но Кама чувствовала, что это была граница лишь для людей и сейчас, в облике зверя, она способна на большее.
Выбежав из леса на твёрдую каменистую линию побережья, новоиспечённый зверь начал осознавать свои истинные силы. Задние лапы Камалии стали заходить за передние, силой которых она выкидывала себя вперёд. И, несмотря на открытую местность и отсутствие помех для движения хозяина острова, гепард начал отрываться от своего преследователя.
***
Ганджи Бадду приходилось бывать в тюрьмах. Не один раз он сидел за свои не детские проделки в Видэоне. Не один день проводил и в тюрьмах Великих домов, когда нарушал их Кон – главный устав Великого дома, перед которым равны все его члены или люди, зашедшие на территорию этого дома. Но это место, что эйды назвали «Сонм Зверя», внушало уважение, бывалого в различных местах, Тигру Юга. Камни астромарина высасывали живу из тела с огромной силой, оставляя лишь столько, сколько необходимо для того, чтобы костёр анимы внутри его тела не угас окончательно. Волосы начали седеть с огромной скоростью, и с каждым днём красно-рыжих прядей становилось всё меньше. Янтарные зрачки теряли свой яркий окрас, и уже были похожи на блеклые глаза рыбы, а кожа стала схожей с обескровленной мумией. Но всё это ни в какое сравнение не шло с тем, как сильно достал своими разговорами Астей Лопак. Его каждодневные приходы, безумное хихикание гиены, размышления на тему власти и того, как тяжело нести за неё ответственность. Порой Ганджи казалось, что лучше было бы пронзить своим мечом собственное сердце перед воротами этой крепости и не слушать бредни белобрысого лорда-защитника, но обещание, есть обещание и Бадд не мог нарушить данное Акамиру слово.
По прошествии месяца в заключении его навестил неожиданный гость. Мужчинка был низкого роста, с мерзкими маленькими усиками над верхней губой. Его тёмная коричневая роба, наверняка, скрывала неразвитое тело человека с первой стадией анимы. Позор по меркам Гринтерры, для мужчины в таком возрасте. Когда он начал говорить и заикаться почти в каждом слове, то глава Дома Орешника понял, что рассуждения лорда Лопака ещё не самая страшная пытка этой тюрьмы.