— Как же мы гору увидим, если сосны все небо закрыли? — встревожился Боян. — Боюсь, как бы мимо не прошли.
— Гора – не муравейник, увидим, — успокоил его Гриша и сорвал белый гриб. — Эх, как же кушать хочется. Вот бы сейчас жареную картошечку с грибами. И холодным молоком запить.
— В котомке-то может чего и осталось, — Боян снял мешок с плеча, развязал его и достал подсохший хлеб и несколько головок чеснока. Они поделили еду поровну и на ходу съели.
Вскоре бор начал спускаться вниз, и они очутились в густом непролазном лесу. Старые деревья клонились в разные стороны, некоторые догнивали свой век на земле. Поросль лезла, вытянув ветки к небу и пытаясь отвоевать себе место под солнцем.
Боян взобрался на толстое дерево, которое навалилось на соседнее, подняв корни, и радостно закричал:
— Вижу! Вон там она!
— Далеко?
— Да-а, — вмиг погрустнел он. — За день не дойдем.
— Берендей нам десять дней дал, успеем.
Они продолжили путь, хотя шли очень медленно. Постоянно приходилось обходить или пролезать под поваленными деревьями. Елки кололись иголками, паутина так и лезла в лицо, а налетевшая туча комаров кусала куда только доставала.
— Надо было у Берендея хоть какое-то оружие попросить. Ножик, которым ты сало режешь, нас не спасет, — едва Гриша сказал, как сбоку что-то мелькнуло.
«Показалось, что ли?» — думал он, вглядываясь в лесную чащу.
— Ты чего? — остановился Боян.
— Что это там? — Гриша снова увидел боковым зрением движение и успел разглядеть коричневую шерсть.
— Не видел я никого, — признался Боян, но на всякий случай достал ножик из мешка.
Однако вскоре и он убедился, что кто-то возле них кружится. То с одной стороны, то с другой слышался хруст или мелькала тень. Гриша сломал ветку, заострил конец на манер копья и держал наготове, постоянно оглядываясь.
Небо снова заволокло тучами и начал накрапывать мелкий дождь. Вершина Лысой горы призывно торчала в голубой дымке, но сколько бы друзья не шли, ближе она не становилась.
— Придется здесь заночевать, — с досадой сказал Гриша. — Давай какое-нибудь укрытие сообразим, чтобы от дождя спрятаться.
Они нашли место на краю оврага, где не рос молодняк и только две огромные елки распахнули свои зеленые опахала. Гриша смастерил из веток и палок шалаш, а Боян накрыл его лапами елей.
Ощущение, что кто-то наблюдает не покидало их. Боян достал огниво и зажег костер. Огонь быстро пробежал по мху и схватился за хворост.
— Что будем делать, когда стемнеет? — Гриша сидел у огня и держал на коленях копье. — Я его больше не видел, но чувствую, что он здесь.
— Звери огня боятся, не подойдут, — ответил Боян и растянулся у костра, дым которого распугивал комаров.
— Поспи пока, потом сменимся, — сказал Гриша, но тут за елкой показались два светло-зеленых огонька. Рядом с ним еще. Сзади хрустнул сучок, он повернул голову и увидел еще три пары светящихся глаз.
— У нас гости, — тихо сказал он, встал спиной к оврагу и выставил копье перед собой.
Боян успел заснуть, поэтому, когда разлепил глаза и увидел в нескольких шагах светящиеся огоньки, охнул и отполз к Грише.
— Где мой нож? — дрожащим голосом спросил он.
— Я не знаю. У тебя был.
Он принялся шарить по карманам, но вдруг стукнул себя по лбу и обреченно зашептал:
— Я его воткнул в березу, когда по малой нужде ходил. Там и забыл.
Он потянулся к костру, вытащил головню и положил рядом с собой.
— Мало не покажется, когда по носу огрею, — пригрозил он. — И что вам от нас надо? Идите зайцев ловите или уток.
Но волки даже не пошевелились. Время шло, а количество глаз только увеличивалось.
— Тринадцать, — сосчитал Гриша. — Не отобьемся. Может, на дерево залезть?
— И сколько вы там будете сидеть? Пока от жажды не помрете и не свалитесь? — услышали они насмешливый мелодичный голосок и в светлый круг от костра вышла стройная девушка. Копна густых рыжих волос струилась по плечам и доходила до бедер, обтянутых темными брюками. Серая суконная рубашка, явно ей большая, была завязана на тонкой талии.
— Ты кто такая? — изумился Гриша.
— Зоя. А ты?
— Гриша…Нет, я не про имя. Кто ты ТАКАЯ? — с нажимом повторил он.
Зоя села, по-турецки, и поманила пальчиком. Большой белый волк приблизился к ней и положил голову на плечо.
— Мой любимый Снежок, — она потрепала его по загривку и смачно чмокнула к нос. — Идите домой. Меня здесь не обидят.
Однако волк будто не был с ней согласен и с глухим рыком уставился на мужчин.
— Не волнуйся. Они безобидны. Сами меня боятся.
Волк лизнул ее руку, повернулся и медленно побрел во тьму. Вскоре все светящиеся глаза пропали. Гриша с облегчением выдохнул, подошел и сел рядом с девушкой.