— Вспышка сзади! — вскрикнула вдруг Кира, добавив: — я не шучу!
Ну да я и по затлевшему хвосту понял, что не шутка. В следующую секунду мы — кто сам, кого ронять пришлось — уже лежали мордами в песок, лишь я украдкой поглядывал на огромный гриб, вырастающий там, откуда мы не так давно угнали броневик. Стоило марланам выбрать другую цель, поскольку в том городке я уже повеселился. Ну, да предупредить их не вышло, что уж тут поделать.
Пролежать в песке пришлось ещё какое-то время, пока ударная волна, ослабленная расстоянием, не прокатилась по нам, засыпав песком по уши, ладно, хоть к голове их прижал.
— Весело у них тут, — отряхиваясь, пробормотал я, провожая взглядом поднимающуюся к небу на огненном столбе ракету. — Make yiff, not war.
— Не знала, что ты хиппи, — не осталась в стороне Марта.
— Я-то нет, а вот остальные арги те ещё хиппари, моются разве что.
— Языком?
— В том числе. И мышей тоже едят.
— И травку курят?
— Вообще не курят, — как можно курить с таким нюхом? — один лев только, бывший когда-то арабом, кальян курит.
— Тогда какие из вас хиппи? — вот ещё одна деталь биографии Марты всплыла.
— Ну, по крайней мере, мы не кидались бездумно ядрён батонами!
— И это говорит изобретатель «ядерной табуретки»? — вот всё-то она знает!
— Я сказал бездумно, хватит болтать, — не дал я ей продолжить, схватив лапой за пасть.
Едва сам по морде не получил, но хоть тихо стало. А тишина для нас важна, поскольку больше прыгать, уворачиваясь от отравленных дротиков, я не хочу, а пустотников, наверняка, разбудило взрывом, и они сейчас настороже. О, а Брам-то как глянул! Ну-ну, тигрик, не тебе её защищать, она сама кого угодно обидит.
— Ещё раз так сделаешь…
— Тихо! — перебил я её, снова сделав так.
Любопытно же, что она будет сделать. Любопытство, конечно, кошку сгубило, но я-то кот!
— Что «тихо»?! — выкрутилась она и уже было занесла лапу для удара.
— То и «тихо», — пояснил я, — машина едет!
— Ничего не слышу, — покрутила она ушами.
— Болтать меньше надо! Лягай!
Второй раз за полчаса её роняю. Чувствую, Брам меня съесть скоро попробует. Куда только весь страх потерялся?
— И ты тоже лежи! — сбил я Брама на землю. — Ошка, присмотри за оболтусами, Кира, Куга, со мной.
Ночь-то, она, конечно, ночь, но всё равно на фоне песка гроранцы с их чёрной лоснящейся шерстью с белыми пятнами на груди и белыми же перчатками-носочками или полосатый Брам будут заметны. Очень заметны.
— Я с вами, — а вот Тайрос можно и пойти.
— Мимикрию включи, — только посоветовал я, и мы поползли к вершине бархана.
Взобравшись, уже вчетвером мы распластались на песке и стали наблюдать, транслируя Ошке, дабы та тоже насладилась зрелищем, преинтереснейшую картину: мелькающие вдалеке конусы света от фар скачущих по дюнам автомобилей, вспышки выстрелов и небольших взрывов. Да тут весело, как я посмотрю!
— Что за бешеные Максимки там скачут? — разглядев первую машину — несущийся на пределе лёгкий багги, спросил я.
— Погоня, — пояснила очевидное Тайрос. — Во всех машинах марланы, — воспользовалась она сенсорами костюма, дабы рассмотреть картину в деталях, — и вправду, на нас похожи.
Жаль, у неё «экспортная» версия скафандра с урезанным ментальным блоком, а то я бы тоже посмотрел. Ну да, я уже и своими глазами могу кое-что увидеть: два пикапа и поотставший грузовик висят на хвосте у виляющего из стороны в сторону багги, а пассажиры машин преследования лупят по нему из всех стволов. Да, а они совсем, как татаны, и от мутаций изменения не так заметны, только симметрию утратили — у кого-то крылья совершенно разного размера, а кое у кого их нечётное количество. Как их только встречным потоком не сдувает? И, кстати, откуда они здесь? Охрана Убежища и вор? Или последний выживший удирает от напавших на Убежище рейдеров?
— Тайрос, ты куда? — пока я наблюдал за приблизившимися и вновь удалившимися автомобилями, татанка вдруг поползла к колее, оставшейся в песке от колёс машин, главным образом, грузовика.
— Там что-то выпало, — произнесла она.
— Что там могло выпасть?
— Книжка.
Как она её заметила? А, ну да, скафандр…
— Любопытно, — произнесла она, выпрямившись, всё равно, машины уже далеко умчались, и раскрыв книгу.
Как будто она что-то сможет там понять!
— Что любопытного?
— Это старотатанский!
Интерлюдия