— А Бог его знает! Он занимался частным расследованием по делу Христофора. Всю душу мне вымотал. Я несколько раз обращалась к Тимофееву, чтобы освободил меня от общения с ним, а то я за себя не ручаюсь. И в конце концов пустила эту ищейку Мишкольца по следу, предупредив Игорька. Но у того оказалась кишка тонка. Он каким-то образом вырубил Балуева на несколько дней, а сам смылся из города. А Балуев снова воскрес. Его вчера видели с людьми Поликарпа. Не исключено, что он встречался с Самим.
— Это еще ничего не доказывает! — противился неожиданной версии Окунь, хотя прекрасно понимал, что полученная только что информация и связь Балуева с Гольдмахом говорит о многом. — Это происки Мишкольца! — заключил он. — Что ему надо от нас? Я с ним серьезно поговорю!
— Дурак! Мишкольц отбрехается в два счета. Говорить надо с Поликарпом, и немедленно!
— Ты так считаешь? — робко спросил он сестру.
Вера вздохнула, показывая всем своим видом, что устала от невероятной тупости брата, и произнесла:
— Я считаю, что Гробовщик уже отвел тебе место на своем кладбище.
После этих слов она резко поднялась и направилась к выходу.
Он бросился вдогонку и уже у самой двери успел схватить ее за рукав пальто.
— Ты не можешь так просто уйти! Ты должна мне сказать, кто заказал Христофора! Как я могу явиться к Поликарпу с пустыми руками! Назови мне эту мразь! Или хотя бы намекни…
— Милый мой братец, — с ухмылкой посмотрела на него Вера, — неужели ты думаешь, что в таком положении я стала бы от тебя это скрывать? Но беда в том, что я сама ничего не знаю. Меня не поставили в известность, для кого снимается кино. Я наивно полагала, что Тимофеев и есть заказчик. Вот уж кто точно знал, на кого работает! А также директор картины и костюмер. Не зря же их так спешно убрали. Возможно, в курсе Валера. Но где он? Ищи ветра в поле!
— Выходит, ты одна ничего не знала?
— Поэтому и разговариваю сейчас с тобой, а не с апостолом Петром у райских ворот. — Она по-дружески положила ему руку на плечо и сказала на прощание: — Звони Поликарпу. Попробуй с ним договориться. Еще не все потеряно.
Снова оставшись в одиночестве, Окунь принялся усиленно думать, что всегда давалось ему с трудом. Потом начал действовать. Во-первых, заказал кухарке роскошный ужин, во-вторых, велел усилить охрану, в-третьих, распорядился, чтобы к двум часам дня в ресторане «У Сэма» собрался весь цвет организации. Форум обещал быть представительным. И только после всех этих ухищрений он набрал номер резиденции Карпиди. Ему ответили, что босса нет. Когда он назвался и сообщил о цели своего звонка — похоронах Жигулина, его попросили перезвонить через полчаса.
Через полчаса Окуню в вежливой форме дали понять, что у босса нет желания встречаться с ним. Во всяком случае, сегодня.
В его распоряжении был еще домашний телефон Гробовщика, но воспользоваться им он пока не решился. Тем более время уже поджимало. Его ждал форум, и нужно было подготовить речь. Братва щепетильна на этот счет. А кроме братвы должны присутствовать банкиры и бизнесмены. Он никак не может ударить лицом в грязь. Окунь понимал, что все это отговорки, что он просто оттягивает тяжелый, унизительный разговор с Поликарпом. И Верка, сеструха, вряд ли одобрила бы его поведение.
К подъезду дома подогнали комфортабельный «ниссан» с пуленепробиваемыми стеклами и тремя охранниками. Авторитет, удовлетворенный осмотром машины, похлопал одного из парней по плечу и приказал везти его к «Сэму».
В ресторане его ждал неприятный сюрприз. Оказывается, по его зову не явилась даже треть приглашенных. Никто из людей Жигулина не прибыл на форум, а также проигнорировали его банкиры и бизнесмены. И это настораживало. Кто-то высказал предположение, что середина рабочего дня не совсем удобное время для деловых людей. Но Окунь догадывался, что причина не в этом.
Речь вышла куцая и однобокая. Все свелось к тому, что время раздробленности кончилось и надо мобилизовать все силы для укрепления организации. Подобные бесцветные речи очень любили парторги былых времен. Потом помянули добрым словом Жигулина (Окунь старался представить его своим лучшим другом) и даже выпили за упокой души бывшего милиционера.
Окунь отводил всему мероприятию не больше часа. К тому же оно было провалено. И только он собрался поблагодарить братву за преданность, как в кармане запиликал сотовый телефон. Сердце так и екнуло в груди. «Откуда у Гробовщика мой сотовый?..»
Но это звонил не Гробовщик, а один из бизнесменов. Он в раболепных выражениях извинялся за то, что не смог приехать, и обещал в следующий раз быть непременно. Окуню хотелось послать его как можно дальше, но авторитет сдержался. Он ведь только что сам ратовал за укрепление и мобилизацию. Бизнесмен никак не решался повесить трубку, нес всякий вздор, и терпение Окуня было уже на пределе. И лопнуло бы наконец, если бы навязчивый собеседник не обронил между прочим: