— Мастер Вэй сказал мне, чтобы я даже не пытался жить за счёт кузнечного ремесла, — сказал я. — Как же так?
— Да, жить за счёт этого не стоит, — согласился Гао. — Путь вернёт тебя на твою стезю, а может, если возврат окажется невозможным, уничтожит тебя. Но хуже, как всегда, будет тем, кто вокруг тебя. Путь использует их, чтобы вернуть тебя на стезю. Лучше не доводи до такого — никому от этого хорошо не станет. Но это не значит, что ты не можешь подрабатывать, чтобы заработать себе на хлеб насущный. Просто немного улучшить своё положение созиданием — это не зазорно. Но лучше не злоупотребляй. А самое главное — не вздумай привносить в этот мир что-то из своего мира. Я знаю тебя, ты смышлёный юноша, много знающий о технологиях своего мира, но не вздумай. За это Путь тебя точно уничтожит. А может и не уничтожит…
— Что значит «а может и не уничтожит»? — не понял я.
— Это значит, что мы не можем познать Путь, — улыбнулся мастер Гао. — Но опыт показывает, что он безжалостно уничтожает тех героев, которые пытаются привнести сюда что-то извне. То есть, из своих миров.
— А, теперь понял, — кивнул я.
Да что я могу? Могу починить любую бэху, лишь бы запчасти были и подходящий инструмент. Но кто я без инструментов и запчастей?
«Герой, убийца шуяо, лучший ученик мастера Бао, плейбой, филантроп и просто охуительный парень», — подумал я.
— Больше вопросов нет? — спросил мастер Гао.
— Нет, — покачал я головой.
— Тогда начинай делать «чехлы», — указал мастер на стальные пластинки. — И чтобы точно совпадали — ошибок нам не простят.
— Сделаю в лучшем виде, — заверил я его и пошёл к верстаку.
*3619 день новой жизни, Храм Песни Священного Ветра, Высшие палаты*
— Ёперный театр, Дора! — восхищённо воскликнул я. — Это просто охуенно!
Польщённая девушка покрутилась, чтобы показать всё великолепие своего доспеха.
— Маркус, это шедевр, — заявил я, посмотрев на сияющего от самодовольства Маркуса. — Я серьёзно, бро — выглядит лучше, чем всё то, что я исполнял на заказ!
Броня Доры представляет собой латный доспех: ламинарная кираса из стальных полос с художественной чеканкой, крепкие стальные наплечники, тоже с чеканкой, полная защита рук и ног, а также закрытый шлем с окулярами из горного хрусталя, перекрытого решёткой.
К вопросу сюжета чеканки Маркус подошёл очень творчески и изобразил на доспехах Доры микросюжеты о гангстерах, долларах, крутых пушках и прочей атрибутике «улиц». На спинной части кирасы он изобразил себя, сидящего на капоте своего Мустанга, с пистолетом в руке — будто бы он прикрывает Дору.
В качестве основного вооружения она выбрала себе лёгкую рапиру, которую тоже изготовил Маркус, поэтому неудивительно, что навершие было в форме знака доллара, а через всё лезвие проходила выгравированная надпись «Моей дорогой сестрёнке Доре, от её любимого бро Маркуса».
Она полагается на свои стихии, поэтому считает, что щит ей не нужен. Предполагается, что рапиры вполне достаточно.
— Ну и для завершения общей композиции… — сказал я и вытащил из своего сундучка свёрток.
В свёртке был кинжал, выкованный мною лично, из кровавого железа смешанного происхождения, которое я обменивал на эксклюзивные заказы от остальных ребят — кому-то нужен был щит, кто-то хотел себе латный шлем, а кто-то заказывал банальный меч или боевой топор. За всё это им пришлось платить сдачей крови.
Выход кровавого железа был малый, поэтому хватило только на три кинжала, один из которых я и вручил Доре.
— Уау! — рассмотрела она оружие. — Это круто! Спасибо, Виталик!
— Пользуйся на здоровье, — улыбнулся я. — И, пока не забыл — вот ещё кое-что.
Вытаскиваю из сундучка стальную цепочку с кулоном в форме китайской монеты, на рёбрах центрального квадратного отверстия были написаны наши имена. Имя Вигго я написал на гурте.
— Носи в память о нас, — сказал я.
— Обещаю, — ответила Дора.
— Маркус, это тебе, — вытащил я из сундучка кинжал для нашего негритёнка. — И цепочка тоже.
Кинжалы одинаковой формы — прямые, как то бронзовое поделие, которым я когда-то давно случайно зарезал Сингха, но с учётом выявленных ранее недостатков. Это боевое оружие, специально предназначенное для борьбы не только против людей, но и чудовищ — кровавое железо решает…
— Мой бро… — растроганно произнёс Маркус и стиснул меня в объятиях.
— Полегче, родной, — усмехнулся я. — Чего это ты так расчувствовался?
— Возможно, мы никогда больше не увидимся, — ответил Маркус, утирая навернувшуюся слезу. — А я так привык к вам — вы для меня ближе, чем родные…