Ростом Яотинг около метра восьмидесяти, поэтому он выше, чем большинство горожан, комплекции крепкой, но не раздутой, а больше функциональной — мною давно замечено, что военные редко могут похвастаться объёмной мускулатурой, но часто бывает, что они оказываются сильнее, чем химические памперы из качалок.
— Я не для того десять лет готовился истреблять чудовищ, чтобы толкать тележки на рынке! — ответил я на это. — Нет! Я пойду дальше!
— Да куда? — грустно усмехнулся Яотинг. — На тысячи ли вокруг всё точно так же. Мир, в котором ты готовился жить, уже умер.
— Но как так⁈ — спросил я. — Огнестрельное оружие? Это нихрена не объясняет!
— Чудовищ истребили не так, — покачал головой ветеран. — Хуоцзи лишь закрепил результат труда, занявшего две сотни лет.
Я вновь приложился к кружке.
— Их истребили особым методом, не дающим сбоев, — произнёс старик. — Ты вряд ли слышал об этом, раз вышел из Храма недавно, но несколько сотен лет назад в имперской провинции Юнцзин начали появляться заказы для героев — император платил за чудовищ, доставленных живьём, в целости и сохранности. И такие как ты охотно взялись за эту работу, ведь платили золотыми лянами. И чем опаснее было чудовище, тем дороже за него платили.
— И зачем это было нужно? — спросил я, наполняя опустевшую кружку водярой из глиняной бутылки.
— Учёные императора усиливали этих чудовищ, делали их лучше своих сородичей, сильнее и быстрее, а главное — умнее, — ответил дед Тан.
— Зачем? — нахмурил я брови, ибо непонятно.
— Это не всё, что они делали с ними, — усмехнулся старик-ветеран. — Ещё они делали так, чтобы эти чудовища больше не могли оставлять потомство.
— Отрезали яйца? — уточнил я.
— Нет, — вздохнул старик. — Делали так, чтобы эти чудовища думали, что они плодовиты, то есть, яйца им не отрезали, но делали их нерабочими. А потом этих бесплодных чудовищ выпускали в провинции…
— А-а-а… — осознал я красоту виража. — Это было очень умно.
— Каждое чудовище было заклеймено императорской печатью, поэтому героям было запрещено убивать их, какой бы ущерб они ни наносили, — продолжил Яотинг. — Вижу, что ты всё понял.
— Да, кажется, понял, — кивнул я.
Если выпущенное на волю чудовище сильнее, быстрее и умнее своих сородичей, то практически гарантировано, что оно получит в своё распоряжение лучших самок или самцов. Природа работает по закону сильного — только сильные достойны оставить потомства, ведь в эволюционном марафоне нет ничего важнее.
Но стерильные силачи, стреляющие холостыми, не оставят потомства, а самок займут. И эти самки не родят следующее поколение. Это, без многих лет тяжёлой и опасной работы героев, способно сократить популяцию конкретного вида чудовищ вдвое за один удар, а может и втрое — в зависимости от того, насколько смелыми были мамкины изобретатели…
— Блядь… — изрёк я и снова приложился к кружке с водкой.
— Так что можешь идти хоть пять тысяч ли подряд, — произнёс старик Тэн, — но чудовищ не встретишь — они вымерли.
— Прямо все? — спросил я. — Но я же лично убил тяньлуна на Испытании…
— Драконы — это другое, — покачал головой ветеран. — С ними лучше не связываться.
— Это да… — согласился я.
Я замочил тинейджера, отбившегося от рук и решившего стать говнарём, а вот взрослый тяньлун мог порвать меня, как Тузик грелку.
Да и большая часть драконов вполне адекватна и хорошо интегрирована в миропорядок, поэтому можно смело утверждать, что драконы — это не проблема Поднебесной.
— А шуяо? — задал я ещё один вопрос.
— Да где они? — усмехнулся Яотинг. — Это же очень и очень далеко на западе. Те проблемы не касаются нашей провинции. И идти тебе на запад придётся очень долго, возможно, годы.
— Мы же, вроде бы, договорились, что я угощаю тебя рисовой водкой, а ты обнадёживаешь меня? — спросил я. — Какого хуя ты вгоняешь меня в уныние, старик?
— Я не хочу врать тебе, Вэй Та Ли, — вздохнул ветеран. — Дела твои плохи, мир, к которому ты готовился, мёртв. Но во всём есть плюсы — можешь стать наёмником или наняться на службу к вану. Это будет очень тяжело, ведь ваны не доверяют героям, но не невозможно. Так можно будет прожить достойную жизнь без отчаянной нужды в средствах.
Мне, почему-то, вспомнился цыжэнь, просто сдохший от старости в своём гнезде. Он, действительно, был самым крупным представителем своего вида — на занятиях по бестиологии сообщалось, что эта тварь вырастает максимум до метра в высоту, а та дохлая особь была примерно метр двадцать.
Думаю, этот цыжэнь отпиздил всех остальных самцов, забрал у них самок, трахнул их и они ушли на ближайшую гору, чтобы отложить оплодотворённые яйца. Увы, но яйца были не оплодотворены, поэтому рисковали эти самки совершенно зря. А в следующем году всё повторилось. И в следующем…