— Да ну, нахуй? — удивился я. — Тут есть иностранный квартал⁈
— А ты не знал? — не меньше меня удивился ворюга.
— Здесь я задаю вопросы, одессит, блядь! — дал я ему подзатыльник. — Где он находится?
— В восьми кварталах на запад! — ответил Зонг.
— Хорошо! — заулыбался я. — Видишь? Ты уже начинаешь доказывать свою полезность! Продолжай в том же духе и, быть может, уйдёшь из этого переулка живым!
Пацан чуть не потерял сознание от ужаса, когда осмыслил мои слова.
— Так, — произнёс я задумчиво. — Где императорский дворец?
Это я и так знал, его было видно с холма, но нужно было проверить, что этот малолетний мама ама криминал правильно ориентируется на местности.
— Надо идти на северо-восток, через четырнадцать кварталов найдёшь — не промахнёшься! — ответил Зонг.
— Молодец, правильно! — вновь заулыбался я. — Ничего подозрительного в городе не замечал?
— Чего именно подозрительного? — уточнил Зонг.
Я снова хлопнул его по затылку.
— Ты что, дурак⁈ — спросил я его. — С первого раза не понимаешь⁈ Вопросы задаю я, а ты отвечаешь!
— Но я видел много чего и не знаю, что именно тебя интересует! — возмутился пацан.
— Ну, люди чтоб пропадали, не знаю… — озадачился я.
— Здесь каждый день кто-то пропадает! — ответил на это Зонг. — Да! Я ответил на твой вопрос⁈
— Мальчик, мне кажется, ты охуел… — неодобрительно покачал я головой.
— Прости, добрый господин! — опомнился Зонг. — Не бей! Не убивай!
— Следующий вопрос, — сказал я. — Байгуйки черноволосые тебе встречались?
— Ну, да! — ответил карманный ворюга. — Их много шастает в квартале Хунмяо, что у озёрного причала. Шалавы, в основном. Не советую, кстати — можно болячку на член поймать. Ссать потом будет больно.
— А ты со знанием дела? — усмехнулся я. — Или так, слышал?
— У меня нет лишних денег на шалав, — покачал головой Зонг.
— Лишних денег? — зацепился я. — Значит, денежки у тебя водятся, да?
— Нет, добрый господин! — замотал головой ворюга. — Мне даже на еду не всегда хватает!
— Не пизди мне, сопля, — навис я над ним.
— Я честно — мне только на жизнь хватает! — ответил Зонг.
— Да не парься, — отступил я. — Не нужны мне твои деньги. Значит, говоришь, байгуек видел в квартале Хунмяо… Знаешь, что? Хочешь заработать один лян?
— Заработать всегда хочу, добрый господин, — кивнул Зонг. — Но если ты из этих, то лучше иди в Хунмяо — там найдутся мальчики на любой вкус.
— Фу, блядь! — отшатнулся я. — Мне нужен кто-то, кто покажет город. Где что, где какие люди, где какие рынки, кто чем дышит и чем пробавляется — я хочу знать всё, что ты знаешь. За это получишь целый серебряный лян.
— Хорошо, — согласился ворюга. — Я много чего знаю!
— Попробуешь съебаться — я тебя найду и захуярю, — предупредил я его.
— Да за что? — удивился Зонг.
Видимо, он так и собирался поступить.
— Не люблю, когда всякие ебанаты нарушают договорённости, — ответил я. — Это принципиально. Пошли.
*530-й день юся, имперская провинция, Юнцзин, квартал Хунмяо*
— Я устал… — пожаловался Зонг.
— А я нет, — усмехнулся я. — Идём дальше.
— Но я показал тебе почти всё, что знаю! — воскликнул карманный ворюга.
— Почти, — сказал я. — Где начинается квартал Хунмяо?
— Да мы уже в нём! — ответил Зонг. — Дай деньги и я пойду!
— Ну-ка, покажи зубы, — попросил я его.
— А зачем? — нахмурился пацан.
— Да удостовериться, что тебя уже пиздили за выёбистость, — усмехнулся я. — Будешь так себя вести, одними зубами у меня не отделаешься — предупреждаю один раз.
Зубы Зонг так и не показал.
— Значит, это самый главный шлюшатник? — уточнил я.
— Нет, ха-ха! — засмеялся ворюга. — Главный шлюшатник — это квартал Шуйхуафан! Если хочешь найти первосортных шалав, то тебе точно туда! Если хочешь, чтобы тебе отполировали хуй до блеска, то обращайся к мадам Ксие — у неё есть мастерицы!
— Да ты совсем конченый, пацан, — покачал я головой. — На, твоя монета. Пиздуй и больше не попадайся мне на глаза. Ещё раз попытаешься у меня что-то спиздить — отрублю тебе левую руку.
Бросаю ему один лян и иду вглубь квартала.
Так-так-так…
Народ тут примерно такой же, как и везде, имею в виду, одеваются так же, то есть, уровень достатка не хуже и не лучше. Похоже, что тут так все живут, кроме Иностранного квартала, возле которого я видел ухоженных и поправленных аборигенов, а также несколько дам европейской внешности. В Императорский квартал я не попал и не мог попасть — туда вообще никому нельзя, кроме доверенных и рукопожатных. Я не рукопожатный и, уж тем более, не доверенный.