— Примерно шестьсот штук, — ответил я.
— Это большая работа, — покачал головой кузнец. — Придётся озадачить всех подмастерьев.
— Сколько ты хочешь за это и за какое время изготовишь? — спросил я.
— Три-четыре дня, — произнёс кузнец. — Двадцать три ляна.
— Дорого, — покачал я головой.
— Двадцать, — предложил Болин.
— Восемнадцать, — сказал я.
— Хорошо, — кивнул кузнец. — Но материал отдельно оплатишь — это дорогая сталь.
— Идёт, — согласился я. — Давай посчитаемся по материалу.
Эти херовины, не знаю, как они правильно называются — штыри, крюки или как, являются ключевым фактором успеха.
С горами основная проблема не в том, чтобы забраться, а в том, чтобы спуститься. На спуске, как я слышал, альпинистов гибнет гораздо больше, чем на подъёме.
Наверх, хуй с ним, я заберусь без страховки — я рисковый малый, но спускаться без страховки не буду. Я же не долбоёб, в конце концов…
Примечания:
1 — Личэнбэй — 里程碑 — китайский аналог дистанционных столбов, дорожных знаков, позволяющих определять расстояние до ближайших городов или почтовых станций в китайских ли. Так же на личэнбэях указывали ответственного за участок чиновника, а также название дороги. Это очень удобно — сразу понятно, по чьему ебалу нужно стучать, если дорога не в порядке. Я считаю, что это хорошая практика, «совершенно случайно» позабытая в современности, из-за чего непонятно, по чьей вине ты потерял тачку в чёрной дыре, образовавшейся из ямы посреди трассы.
Глава девятнадцатая
Эврисинг хэз итс лимитс, эспешэли хюман
*458-й день юся, провинция Шугуан, уездный город Голмуд*
— Вот этот дерьмово отпущен, — положил я на стол страховочный штырь. — Не принимаю.
— Ты скажи, зачем оно тебе нужно, — попросил кузнец Болин.
— Какая тебе разница? — нахмурился я. — Я плачу тебе за это деньги? Или ты мне одолжение делаешь?
— Не хочешь говорить — не говори… — поморщился кузнец.
— Я тебе уже четыре раза сказал, что это не твоё дело, — ответил я на это и вытащил ещё один подозрительный штырь. — Твоих подмастерьев нужно пиздить по рукам за такую халтуру! Этот тоже всрато отпущен!
— Лично выкую замену, сейчас же, — ответил Болин.
— Я тогда пересмотрю оставшиеся, — ответил я и перетащил короб со штырями к лавке у стены.
Вот так и давай ответственную работу на аутсорсинг, блядь…
Болин не справлялся, поэтому подключил к работе всех своих подмастерьев, даже самых рукожопых. Лучше сразу больше времени взять, чем потом доделывать при приёмке.
Ему-то с этого сплошные плюсы — и денег заработал, и подмастерьев на крупном и ответственном заказе поднатаскал, а я время теряю. Надо было не идти по пути наименьшего сопротивления и самому всё сделать, что было бы дольше по времени, но дешевле и без ёбли мозга.
— Ты, Хун! — позвал я подмастерье. — Вот эти три тоже передай. Тоже хуёвый отпуск. Среди вас завёлся какой-то долбоёб, неспособный выдерживать температуру отпуска — это, случайно, не ты?
— Нет, мастер Ли! — сразу же ответил Хун.
— Лучше бы вам выявить этого ебаната — он может обойтись кузнице очень дорого! — предупредил я его.
Ладно, если такие сравнительно простые вещи, как штыри. Но бывают ведь и сложные конструкции, которые легко можно запороть нарушением технологии отпуска. И это бывает заметно не всегда, поэтому деталь может наебнуться уже в ходе эксплуатации, а это может быть чревато людскими жертвами.
«Немцы вон, придумали хитровыебанные технологии отпуска, из-за которых потом нельзя повторно закручивать болты — их даже закручивать нужно с динамометром, на точное количество оборотов», — подумал я. — «Этой кузнице до немцев, как мне раком до западных провинций…»
Я выявил ещё четырнадцать бракованных штырей, а кузнец Болин решил испытать своих подмастерьев и быстро выявил долбоёба. Им оказался подмастерье Чонг, который отпускает металл вообще на отъебись и думает, что и так сойдёт.
Три часа спустя я вышел из кузницы и потащил свою тележку прочь из города Голмуд.
Хорошо, что договорились с Болином на аванс, а то, если бы я заплатил ему всю сумму сразу, он мог послать меня нахуй, типа, работа сделана — не выёбывайся.
Нельзя надеяться на порядочность незнакомцев, потому что люди борются внутри себя с тысячами соблазнов, среди которых соблазн кинуть подставившегося или подтолкнуть падающего — один из сильнейших.
Мой жизненный и профессиональный опыт привели меня к одной парадигме, которая срабатывает в девяти случаях из десяти: нужно заведомо подстраховываться так, будто этот незнакомый человек, с которым ты имеешь дело, может устроить тебе подляну. Если человек оказывается порядочным, то надо радоваться этому и заносить в виртуальный список благонадёжных, но, пока что, карандашом. А уже потом, по мере увеличения числа успешных взаимодействий, можно брать и ручку.