Появляется желание выбросить всю поклажу и понадеяться на авось — вдруг западная сторона окажется пологой?
Но нет, так рисковать я не могу. А если не окажется? Тогда я просто сдохну, прокрутив всю свою жизнь перед глазами в процессе затяжного падения.
Смотрю вниз.
Воздух удивительно прозрачен, поэтому я прекрасно вижу вдалеке какие-то города и поселения. А ещё я вижу огромный лес, уходящий в горизонт. Как же красиво, сука…
Даю себе час на восстановление и что-то вроде экспресс-акклиматизации. Уже чувствуется недостаток воздуха, поэтому неплохо было бы отлежаться денёк, чтобы не словить высотную болезнь, но я не собираюсь торчать на этом узком выступе сутки — это небезопасно.
Я слабо представляю себе, что такое высотная болезнь, но знаю, что это очень опасная херня. Насколько она опасна для юся — без понятия. Может, вообще не опасна, а может, тут всё как у людей. Проверять не хочется и лучше перебдеть, чем потом перебздеть.
Мною выбрана самая низкая гора, которая имеет высоту не меньше шести километров. Я поднялся примерно на два с половиной километра, поэтому прошёл меньше половины пути.
— Ладно, нехрен засиживаться, — сказал я.
Прошло что-то около часа и появилось ощущение, что мышцы восстановились.
«Я охренеть какой рисковый — без страховки на такую высоту», — подумал я, продолжив подъём.
Методика подъёма у меня особенная, не такая, как у всех — если участок слишком гладкий, то я пробиваю в нём отверстия пальцами, а если есть какие-нибудь выступы, не доверяю им, а тестирую сильным давлением. Так я точно не разъебусь и местным падальщикам не придётся жевать моё жёсткое мясо, замысловато разбросанное у подножия гор.
Думаю, если упаду с такой высоты, меня тоже разбрызгает, как шарик с говном, как это бывает с обычными людьми…
Методично проверяя выступающие камни и протыкая породу в сложных местах, карабкаюсь и думаю, почему-то, о бывшей жене, мадам Доу и знахарке Янмей.
Разные мысли лезут в голову, когда забираешься на гору. Ветер воет, становится холоднее, но мне сейчас тепло — я устойчив и не к таким минусам.
Через два часа я почувствовал значительную нехватку кислорода. Высота где-то километра три с половиной, может, уже четыре, поэтому неудивительно, что воздух тут разрежен. Если продолжать в том же духе, то мне пизда. Нужно осмотреться и искать место для привала. Возможно, лучше двигаться вбок, чтобы не усугублять ситуацию.
Осмотрелся по сторонам, но тут сплошь голая стена. Надо двигаться в какую-то сторону, что рискованно. Только вот выхода нет — если продолжу подъём, в один момент просто отключусь.
«Ключ поверни и полетели…» — пронеслись в голове строки из песни Васильева. — «Но летать мне сегодня не хочется».
Двигаюсь влево, чтобы оценить обстановку и подыскать подходящее место для ночёвки.
Но если ничего путного не найдётся, то я буду действовать в соответствии с инструкцией от Жан-Поля Сартра.
«Дыры в стене для ночёвки не существует — мне придётся самому создать её!» — подумал я, хватаясь за проверенный камень. — «Но не хотелось бы, конечно».
Семьсот метров влево — нихрена. Ещё триста — тоже нихрена.
Силы на исходе, но я продвигаюсь ещё двести метров и понимаю, что нет тут ничего и мне жопа, если не начну действовать прямо сейчас.
Придётся потратить пару штырей, чтобы закрепиться…
Забиваю штыри в породу, фиксирую себя верёвкой и спускаюсь на пару метров. С верёвкой этот подъём становится очень лёгким — часть нагрузки ушла к штырям, поэтому мне стало комфортно. Будь у меня бесконечный запас верёвки и штырей, я бы мог делать короткие перерывчики и мне бы совсем не запомнился этот акт альпинизма…
На всякий случай, проверяю камень на надёжность и цепляюсь за него. Что ж, пора заниматься горным делом.
Сначала пробиваю породу пальцами, в круге диаметром сантиметров пятьдесят, а затем долблю кулаком.
На пробивку по периметру ушло минут пятнадцать, а на основную работу я потратил ещё минут пятьдесят.
Затем я залез в образованное отверстие, имеющее глубину сантиметров восемьдесят, и понял, что этого мало. Расширяю дыру ещё на сорок сантиметров в диаметре. Если уж спать, то с максимальным комфортом…
Рюкзак подвешиваю на штыри, а сам с головой погружаюсь в яму, продолжая упорно долбить породу, выметая обломки наружу. Вот не повезёт тому, кто окажется на их пути. Но если это будет та сраная птица, то я только порадуюсь.
Итогом моей грубой работы стала дыра глубиной в два с половиной метра и диаметром примерно девяносто сантиметров.