В целом, он смотрится не броско, не кричаще дорохо-бохато, как можно было ожидать от мелкого ворюги, только-только выбившегося в люди — этот стиль был выработан не без участия Маркуса, с которым Зонг уже снюхался на почве «общего уличного воспитания».
Очень приятно наблюдать, как за столь короткий срок Зонг изменился не только внешне, но и внутренне. Теперь ему уже западло воровать, потому что денег у него хватает, а ещё у него есть альтернативные источники заработка — честные и менее рискованные.
— Здравствуй, — кивнул я ему.
— Привет, гэнгста! — помахал ему Маркус, жарящий барбекю на гриле.
От шкварчащего мяса исходит ароматный дым, пронизанный нотками специй, которых Маркус не пожалел.
Рядом с грилем дымит смокер, (1) в котором находится около пяти килограммов маринованной говядины.
Шашлык ему чем-то не нравится — жалуется, что слишком много специй и мяса не чувствуется, ну и, на его взгляд, пережарено, а ещё, иногда, бывает жестковатым. Не знаю, чего ему не нравится, ведь шашлык — это просто заебись.
Но Маркус предпочитает жарить полусырые стейки в гриле, а также, почти каждый день, ест мясо из смокера.
Зонг повернул нос по ветру и принюхался.
— Вкусно пахнет, да? — спросил я с усмешкой.
— Да… — согласился мой личный PR-менеджер.
— Поесть успеешь, — сказал я. — С чем пришёл?
На дальнем фоне ебашат, как папы Карлы, наёмные строители — они роют траншеи под фундамент новой стены, которой мы обносим расширившийся участок. Старые ограды снесены, фундаменты разобраны, а земля выровнена, поэтому ничего о них больше не напоминает. Ну и дороги между участками тоже сровнены с землёй, а вместо них оборудованы мощёные дорожки между зданиями.
Всё-таки, когда у участка есть нормальные стены, особенно остро чувствуется, что это твоя земля. Стены делают чувство собственности более насыщенным и явным: вот от сих и до сих — всё твоё…
Мы последовательно выкупили двадцать два соседских участка и срыли дома с сараями под корень, что дало, суммарно, примерно гектар безраздельно нашего личного пространства.
В ширину мы расширять участок больше не можем, потому что там по сторонам находятся основные городские улицы, но вот в длину ещё осталось четырнадцать участков. Там живут какие-то слишком несговорчивые люди, не желающие продавать свои земли — у них там что-то вроде сплочённого соседского сообщества и они загибают такую цену, что мне проще купить крупный участок в более благоприятном квартале, чем соглашаться на такое.
«Ничего, не мытьём, так катаньем», — подумал я. — «Впрочем, работы на уже имеющейся площади предстоит дохуя — возможно, передумают, со временем, а мне будет чем заняться».
Капитальные гранитные стены пятиметровой высоты и двухметровой ширины будут построены в течение полугода — от современной артиллерии они вряд ли помогут, но они и не для этого. Это символ — это Кремль.
«Будут деньги — куплю нам разрешение на высоту», — подумал я. — «Нужна будет башня с курантами, чтобы с колоколами. Я даже найму специальных людей, чтобы ровно в полночь будили половину квартала колокольным звоном — а нехуй расслабляться, ха-ха-ха! Ну и башню надо обязательно увенчать красной звездой, чтобы всё, как в настоящем Кремле!»
— Ещё кое-что, мастер Вэй, — произнёс Зонг. — Кланы Хэянь и Чжуйгуан разослали своих людей по всему городу и спрашивают людей о Вите Маджонге. Судя по вопросам, они не до конца уверены, что Вэй Та Ли и Витя Маджонг — это один и тот же человек. Они хотят убедиться в этом, чтобы знать, что ты — это ты и тебя нужно убирать. Скоро они в этом убедятся, поэтому жди гостей.
— Жду с нетерпением, — усмехнулся я.
— Ну и также тебе нужно знать о том, что в город стягиваются разного рода наёмники, — продолжил мой пиарщик. — Среди них есть как опытные наёмные убийцы, так и могущественные практики, зарабатывающие на жизнь убийствами. И, по слухам, в Юнцзин идёт какой-то очень-очень сильный практик закалки тела, промышляющий тем же, чем и предыдущие люди.
— А вот это очень интересно, — произнёс я задумчиво. — Ничего, разберёмся.
— Что мне делать? — спросил Зонг.
— Да ничего, — пожал я плечами. — То есть, то же, что и обычно. Ничего не изменилось.
— А если меня грохнут за связь с тобой? — спросил он.
— Переезжай в Кремль, — предложил я ему. — Все дела веди отсюда — твоё личное присутствие при решении большей части задач не требуется.
— А мне можно? — спросил Зонг.
— Я даю тебе разрешение, — кивнул я.
— С сестрой? — уточнил Зонг.
— С сестрой, — вздохнул я. — В гостевом доме есть незанятые комнаты — обратись к Яню. Она поможет освоиться.
— Тогда я сегодня же переезжаю! — воскликнул обрадованный Зонг и развернулся к выходу.
Вероятно, он уже давно переживает, что его могут прихлопнуть просто попутно, за связи с Кремлём.
«Наёмников нанять для охраны?» — спросил я себя. — «Нет, хуёвая идея. Как им можно доверять? Да никак».
— Ах, чуть не забыл! — вернулся Зонг. — За голову Вити Маджонга назначена баснословная награда — сорок золотых лянов.
— А чего так дорого? — удивился я.
Сорок золотых лянов — это пиздец. Большая часть жителей города захочет убить меня, а меньшая часть обязательно попробует.
— Ты же председатель квартального совета, мастер Вэй, — улыбнулся Зонг. — Когда император узнает, что одобренного им кандидата убили, он потребует мести. Если у кого-то получится убить тебя, ему придётся залечь в самом глубоком месте, на месяцы. Но лучше, конечно, бежать из города сразу же, как можно дальше. Искать убийцу будет вся городская стража и императорские егеря.
Мою кандидатуру, формально, подтвердили в императорской администрации — это лишь ритуал, будто я являюсь ставленником императора. Скорее всего, император обо мне никогда не слышал, но моё убийство будет попранием его решения, а за такое кто-то обязательно должен ответить головой…
— А, ну, тогда это обретает смысл, — вздохнул я.
В примерном пересчёте на доллары США, это 120 000 — может ли кто-то рискнуть грохнуть за такие деньги мэра округа? Легко, блядь.
Значит, нужно готовиться к ночным нападениям.
— Ладно, беги за своими вещами и сестрой, — сказал я Зонгу. — Не затягивай — если слухи о награде за мою голову уже расползлись по городу, то это значит, что кто надо, тот знает о ней минимум несколько дней.
Не понимают, дурачки, с кем связались.
Зонг умчался, а я заметил появившуюся в окне второго этажа Сару. Она сделала подзывающий жест.
Захожу в Кремль и замечаю, как Яню подсматривает из-за занавески за Маркусом, продолжающим жарить стейки. Они ебутся, как кролики, каждую ночь, то в гостевой комнате, то на третьем этаже, у Маркуса, но Яню продолжает шифроваться, потому что ей стыдно, хотя все и всё давно уже знают.
В этой ситуации мне больше всего жаль Ю Чао — его комната рядом и он слышит все эти вопли каждую ночь…
А ему очень важно качественно отдыхать — он вспомогательный специалист в цехе по варке лосьона против морщин, а также главный специалист в цехе по варке целебного эликсира из женьшеня.
Вообще, у нас есть план на перспективу — он может стать главным специалистом по фармацевтике, потому что у Сары и без неё дел хватает.
По зарплате мы его не обижаем, он получает по девять золотых лянов в месяц, потому что не зря он считался лучшим варщиком ланфена — он профессиональный алхимик и стоит каждой монеты.
«Наверное, надо нанять пару шлюх для него», — подумал я. — «Тяжело работать в такой напряжённой обстановке и слышать каждую ночь, как Маркус шпёхает Яню».
Поднимаюсь на второй этаж, где меня ждёт Сара. Она сидит на кожаном диване, закинув ногу на ногу, и задумчиво курит трубку.
— Ты уже знаешь, что за голову Вити Маджонга назначили награду? — спросила она.
— Да, Зонг доложил, — кивнул я.
— Час назад награду повысили до ста золотых лянов, — сообщила Сара. — Уже девять практиков взялись за контракт, поэтому ожидай, что скоро у тебя будут неприятности.