Но также нужно будет менять жизненный уклад. Горожане, даже до мора, в среднем, жили довольно-таки хуёво — ели не каждый день, в большинстве своём, за водой ходили далеко и стояли в очередях, а работы было мало, поэтому спасались семьи только частными хозяйствами, если таковые были.
Из-за хронического недоедания дети часто умирали, что обусловило необходимость рожать дохуя — на замену выбывающим.
Сейчас же идёт массовый голод, вызванный падением власти в большей части кварталов. Там, где продовольственные склады не грабили и не сжигали, как ни странно, голода нет — госрезерв распределяется среди населения и некоторые люди от этого стали лучше питаться.
Этот аттракцион невиданной щедрости, устроенный государством, вечно продолжаться не может — запасы продовольствия не безграничны, поэтому нужно восполнить резерв и переводить население на новый тип социального устройства.
Под новым типом социального устройства я понимаю систему, когда человек идёт на завод, работает там, получает деньги, а на них покупает себе еду, одежду, какие-то ништяки и так далее.
В «моих» кварталах такими рабочими условиями, когда зарплаты хватает на всё и не нужно по вечерам самому вытачивать себе палочки для еды, шить одежду или ухаживать за садом, похвастаться может далеко не каждый. Основная масса людей живёт жизнью на уровне граждан Нигерии или Демократической Республики Конго…
— Животноводство! — воскликнул вдруг озарённый идеей Хао Гоудань, член совета от 7-й квартальной общины.
— Что? — отвлёкся я от хода своих мыслей.
— Карпы, утки и овцы! — прояснил Гоудань. — Освобождённые от руин и заброшенных зданий пространства можно пустить под животноводство!
— Мы это обдумаем, — вздохнул я.
Разводить скотоводческий срач прямо посреди города — это плохая идея. Освобождённые земли лучше вообще не трогать.
— Итак, теперь самый главный вопрос — организационный, — переключил я тему совета. — Кто готов пойти добровольцем на строительные работы? Предупреждаю, что добровольцу придётся возглавить бригады ликвидаторов и провести зачистку кварталов Лэйцзи, Тяньчан, Юйлинь, Синьтан и Фэйжоу. Там никто больше не живёт, но всё ещё есть гниющие тела — расчистка будет сопряжена с большой опасностью.
Бригады ликвидаторов, суммарно, насчитывают около 13 000 человек — все они на усиленном пайке, выплачиваемом в качестве награды за смертельный риск. Все они вакцинированы, но, помимо мора, есть мародёры, фрики, а также стаи бешеных псов и охуевших крыс. Общая численность ликвидаторов — это очень динамическое значение, меняющееся изо дня в день, потому что мрут они, как мухи…
Зато эффективность их работы на высоком уровне: недавно полученные мною кварталы очищаются от тел, что резко улучшает эпидемиологическую обстановку, а ещё они приносят с собой найденные ценности, которые выкупаются казной — за еду, естественно.
«Пройдут месяцы, прежде чем деньги вновь обретут ценность выше, чем рис и картофель…» — подумал я.
Тем не менее, несомненно, что многие ликвидаторы присваивают найденные в обезлюдевших кварталах ценности, чтобы резко подняться, когда пыль осядет. Да и похуй, в целом.
— Впереди нас ждёт невыносимый труд, господа члены совета! — решил я закончить совет. — Мы должны будем снести десятки заброшенных кварталов, отстроить жильё нового типа, вырыть тысячи прудов, оборудовать тысячи утятников, а также распахать тысячи квадратных ли посевов! Это все задачи, которые стоят перед нами…
— И животноводство! — добавил Хао Гоудань.
*1133-й день юся, Поднебесная, имперская провинция, город Юнцзин, императорский квартал, Дворец Тёплого Лета, кабинет великого секретаря Суня*
— Зачем тебе столько земли? — спросил великий секретарь, сидящий за вполне европейского типа письменным столом.
Наверное, купил у байгуев — реально, сидеть на стуле за нормальным столом удобнее, чем жопой на циновке, сгорбившись над низким столиком.
— Сельское хозяйство, — вздохнул я. — Посевы риса, картофеля, пшеницы… и… кхм-кхм! И животноводство, конечно же.
— А не кажется ли тебе, что ты просишь слишком много? — поинтересовался Сунь.
— Нет, не кажется, — покачал я головой. — У меня же не тупое желание захапать побольше, а план! Смотри…
Разворачиваю перед ним карту императорской провинции с размеченными участками.
— Каждый квадрат — это отдельный участок, на котором будет выращиваться своя культура, — начал я объяснение. — Я до сих пор удивляюсь, почему императорская администрация не занялась вопросом получения продовольственной независимости от окружающих провинций — возможность для этого была всегда. Если должным образом организовать сельское хозяйство на этих пространствах, то можно будет кормить всё имеющееся у нас население только с этой четверти императорской провинции.