— Ладно, до завтра, — сказал я. — Переходишь в подчинение Маркуса — у него есть две бригады строителей. Тебе найдётся местечко.
— Хорошо, — кивнула Гизлан и встала из-за стола. — Я возьму бутылку с собой?
— Бери, — разрешил я. — Яню, проводи нашу гостью в покои.
— Да, мастер Вэй, — поклонилась кухарка и проследовала к выходу.
— Что думаешь? — спросил Маркус, когда Гизлан ушла вслед за Яню.
— Будем юзать всех, кого сможем, на пользу нашему делу, — ответил я. — Император жестоко проебался, когда бросил клич — думал, наверное, что пиздец уже перешагнул через порог дворца и юся, как всегда, последняя надежда…
— Да, это он поторопился, — улыбнулся Маркус. — И что он теперь будет с ними делать?
— Не знаю, — пожал я плечами. — Может, пошлёт нахуй, чтобы расходились по дырам, из которых повылезали, а может, если возомнит себя сильным императором, попытается сколотить из юся небольшую армию против фриков. Но, думаю, всё ограничится невнятным призывом идти и ебашить врага.
В прошлом, из рядов юся избирали самого могущественного, чтобы он силой пиздюлей и крепкого слова объединил всех остальных вокруг своей персоны. Тогда появляется армия юся, которую можно направить на любого врага и заранее быть уверенным, что врагу теперь точно пизда.
Но у главкровососа, заседающего во дворце, тупо нет такой армии, чтобы принудить юся к повиновению и выборам вождя похода. Не получится у него нихуя. Возможно, у него даже не получится изгнать юся из Юнцзина, а это уже серьёзная проблема.
И дополнительную серьёзность этой проблеме придаю я — просто в силу своего существования.
Никто, вообще никто, не может помешать мне начать сколачивать боевые группы из юся, всё теми же пиздюлями и крепкими, но добрыми словами. И что тогда делать главкровососу? Сразу сдаваться?
— Пойдёшь в Иностранный квартал? — спросил я у Маркуса.
— Можно, конечно, — кивнул он. — Но зачем?
— Посмотреть, кто пришёл — может, встретим знакомых, — пожал я плечами. — Как минимум, соберём информацию о Доре — может, кто-то видел её?
— Вот теперь я точно с тобой, — встал Маркус из-за стола. — Заодно посмотрим, что собой представляют современные юся.
Примечания:
1 — Малик — араб. ملك — malik, ивр. аналог— мелех — арабский монархический титул, переводящийся как «король» или «царь». В первые века ислама слово употребляли в эпитетах («al-Malik al-Kāmil»), тогда как формальными тронными стилями оставались халиф, султан или эмир. Был распространён в арабских странах, возникших на руинах Праведного халифата — вернее, сильно позднее после этого, когда прекратилась грызня претендентов на титул халифа, то есть, духовного лидера всех мусульман. А то Аббасиды свергли Омейядов, а те бросили всё и рванули в Испанию, где основали Кордовский халифат, который так и не был признан Аббасидами, но Омейядам было глубоко всё равно, потом Фатимиды основали свой халифат, выхватив значительные территории из ослабевших рук пришедших в упадок Аббасидов, что неизбежно создало полемику, а кто вообще тут халиф и почему. В момент времени, одновременно существовало целых три халифа, что вообще ни в какие ворота, вообще-то. Это была непроходящая головная боль богословов и дипломатов, которые тупо не знали, как быть и как реагировать на происходящий беспредел. Но конец дебатам, на долгие века, положили Османы, после того, как надавали пиздов мамлюкам в 1517 году и объявили, что морально-политическое лидерство теперь за Высокой Портой, а султан теперь духовный лидер всех мусульман мира. Но, в целом, широкое применение титула малик началось сразу после достаточного ослабевания власти османов, которые были объявлены «больным человеком Европы», так как окончательно растратили всё накопленное поколениям славных султанов влияние и могущество. От империи начали откалываться гордые и независимые кусочки, правители которых сразу же начали именовать себя маликами, потому что это подчёркивало их суверенный статус. Малики, в незначительных концентрациях, существовали и до, но наибольшая их концентрация замечена в XX-м веке нашей эры, когда вдребезги рухнула Османская империя. И вся эта хуйня с массовым приплодом маликов началась по вине охуевших британцев и французов, которым выгодно было раздробить территории канувшей в Лету Османской империи, в идеале, на десятки независимых и ненавидящих друг друга кусочков. Собственно, все эти Иордании, Саудовские Аравии, Ираки, Кувейты, Сирии и даже Палестины — это продукт искусственный, разделённый на усмотрение великобританцев и невеликофранцузов. Исторического обоснования именно такого территориального деления, для большинства случаев, тупо нет — просто захотелось британцам и французам вот именно так… Хотя Саудовская Аравия, изначально, виделась им гораздо меньше по размеру, но там на месте малик начал серию завоевательных походов и присоединил к себе территории других британских ставленников, слишком слабых, чтобы защититься от «дружественной агрессии». Это говорит о том, что местные тоже не сидели на жопе ровно, стоически наблюдая за происходящим распилом, а активно в нём участвовали и поднимали османские документы, иногда «совсем секретные», чтобы обратить распил себе на пользу.