— Почему ты не сказал мне? — спрашиваю я, одновременно отчаянно желая ему поверить и негодуя, что он скрыл от меня свои проблемы.
— Потому что, черт возьми, на карту было поставлено слишком многое! — рычит Дан. — Я мог потерять все, абсолютно все. Я бы стал нищим и даже это не покрыло бы все долги! Что ты хотела, чтобы я сказал тебе? Что мне нужно взять у тебя деньги на сигареты, потому что мои счета арестованы?
— Плевать мне на деньги! На что мне не плевать — это на то, что ты обсуждал все это с Эльзой, а не со своей женой! Встречаясь с ней в гостиницах!
— Мы встречались там, где нас не могли увидеть и услышать.
— Это даже смешно, — говорю с мрачной иронией. — Вас увидели, засняли и выставили на всеобщее обозрение! Ни одна из фотографий, которые слили в сеть, не выглядит как обсуждение деловых вопросов, Дан.
— Между нами ничего не было и нет, Лина, говорю в последний раз! Мы только разговаривали. Эльза помогла мне сохранить бизнес.
— И откуда же у Эльзы доступ к такой важной информации? — Мой голос сочится сарказмом. — Тебе не кажется это подозрительным?
— У нее много знакомых, Лина, в самых верхних эшелонах власти. Всегда так было. И ты это прекрасно знаешь.
— Понятно, — говорю напряженно, понимая, что он прав. Эльза была актрисой, но ее семья уже много десятилетий входит в элиту светской Москвы. — И что же Эльза попросила взамен за свою помощь? Полагаю, это не вечная благодарность.
— Ничего. Она ничего не попросила.
— И ты ей веришь? После всего, что она с тобой сделала в прошлом?
— Для нее это — способ попросить прощения.
— О, господи, Дан, ты взрослый мужчина, а ведешь себя как ребенок! — потрясенно восклицаю я. — Эльза — хищница! Она никогда не станет делать что-то просто так. Она бросила тебя пять лет назад, потому что ее не устраивало твое финансовое положение. Теперь, когда ты добился успеха, она появилась снова.
— Благодаря Эльзе я сейчас смог сохранить свой бизнес, — рычит Дан, сжимая руки в кулаки. — Если бы не она — от успеха бы ни черта не осталось. А то, что было у меня с ней пять лет назад уже давно забыто. У меня есть ты.
— А у Эльзы? Кто есть у нее? — спрашиваю я, прекрасно зная ответ.
— Я не лезу в ее личную жизнь.
— Зато она лезет в твою!
— Ты ее не знаешь, чтобы говорить так! Эльза изменилась.
— Мне и не надо ее знать. Ее репутация идет впереди нее.
— Это бессмысленный разговор, Лина, — произносит Богдан примирительно. — Ты хотела знать правду. Я тебе ее рассказал.
— Почему ты не рассказал ее тогда, когда я спрашивала тебя? В отеле или в машине?
— Потому что тогда я еще мог потерять все… — он избегает смотреть мне в глаза, хмурится. — Эльза передала мне последние данные лишь вчера.
— Плевать мне на твой бизнес и эти данные! Неужели ты думал, что для меня деньги важнее наших отношений? В конце концов, я же не нищая. У меня есть работа.
— Я — мужчина. Я брал на себя ответственность за тебя. Я бы никогда не стал жить на твои деньги.
— То есть, деньги и свой бизнес ты поставил на ступень выше меня, так получается?
Дан молчит. Ерошит пальцами волосы на затылке. Устало трет ладонями лицо.
— Есть вещи, за которые должен отвечать мужчина. Это была та самая ситуация.
— Понятно. И ты примчался в Испанию, чтобы сказать мне это?
— Я бы примчался на Северный полюс, если бы была такая необходимость, — отражает муж.
— Тебе бы не нужно было никуда мчаться, если бы ты с самого начала был со мной честен! — наступаю я. — А ты не только скрыл от меня факт встреч со своей бывшей, но и поставил под угрозу мою карьеру и репутацию.
— Я не хотел этого. Встречи с Эльзой должны были навсегда остаться нашей с ней тайной.
— И ты смеешь мне это говорить, Дан? Видит бог, даже если ты физически мне с ней не изменял, то как ты ведешь себя все это время — это моральная измена!
— Ты опять драматизируешь.
— Я драматизирую? Отлично. Пусть так. Пусть я буду плохой в этой ситуации.
— Лина, ничего подобного я не говорил. Ты перегибаешь.
— Я перегибаю? Ну, как скажешь, — говорю не скрывая иронии.
— Я приехал не ругаться с тобой.
— А для чего, Дан?