Мои подрагивающие пальцы лежали на спусковом крючке арбалета — я был готов в любой момент выхватить его и продырявить лицо (Морду, рожу — уж не знаю, что тут может водиться) тому, кто посмеет попробовать причинить мне вред. Чтоб всех этих архимагов, рыцарей, да прочих говнюков! Нету тут никого, нету! Не крыса же какая эти кристаллы тревожит!
Я не успел доругать в голове всех виновников всего в данный момент происходящего, как где-то слева хрустнул камень, и мой палец, лежавший на спусковом крючке арбалета, дрогнул, отправив стрелу в красивый, но короткий полёт до противоположной стены. "Блин, у меня уже глюки, да ещё и арбалет заново заряжать придётся", — с прискорбием подумал я, отпуская арбалет свободно висеть на ремне и…
— Вот дерьмо!!! — непроизвольно вырвалось из моих уст.
Предо мной совершенно неожиданно — только что не было, и тут на тебе — словно образовавшись ниоткуда, появилось ОНО. Хотя, конечно, я уловил взглядом, как эта тварь спрыгнула с потолка. Да уж: всегда нужно следить в том месте, откуда никак не ожидаешь подставы. Но эффект неожиданности, который произвело на меня ОНО, не вырубил мне мозг, включив рефлексы, как сделал бы это с нормальным человеком (Стоп, а я что, получается, ненормальный, что ли? А, да не важно!), и потому с молниеносной скоростью оценил нежданного гостя.
Существо, глядевшее на меня большими, словно блюдца, синими глазищами, напоминало бы человека, если бы не белая, будто мел, кожа, длинные костлявые пальцы с не менее длинными когтями как на руках, так и на ногах, голова, покрытая седыми волосами, которые лишь частично скрывали острые уши существа и, что самое примечательное: два выступающих из-под верхней его посиневшей губы острых клыка. Прям мечта любителя вампиров. Конечно, не канон — красивый строгий костюм, прилизанные волосы и улыбка, обнажающая острые клыки с крыльями летучей мыши в придачу — но тоже сойдёт.
Но любование "красотой" этой твари продолжалось не более мгновения. Рефлексы всё-таки взяли верх над разумом: моя нога начала делать шаг назад, хотя я прекрасно понимал, что сзади меня ждёт лишь тупик. Всё вокруг стало каким-то медленным, но я знал, что никакой "режим убийцы" у меня не включился: просто испуг заставил выбросить в мозг слишком много всякой пакости, неблаготворно влияющей на остатки того, что зовётся моим разумом.
Тварь даже не рыкнула: как только я сделал шаг, она моментально оказалась рядом со мной, а затем последовала жгучая боль в районе плеча. Вот, с*ка! Кусается! Рука, сжимавшая меч, живя своей собственной жизнью, метнулась в воздухе, свистнув и, прежде чем моя спина конкретно приложилась к стене пещеры, тело твари рухнуло на пол, а отсечённая голова с искривившейся от изумления рожей, продолжала висеть у меня на плече.
Придя в себя, я с отвращением разжал челюсть мёртвой головы и, как только у меня это получилось — а процесс сопровождался жгучей болью — с криком скинул её на пол, и та прокатилась к валявшемуся там же обезглавленному телу.
Клинок звякнул о пол пещеры, и, дыша глубоко и тяжело, я с благодарностью посмотрел на оружие: нужно будет Бранду сказать спасибо за сей чудесный подарок. Даже представить себе не могу, что случилось бы, не будь у меня этого меча. Опустившись на землю, приподнял подол куртки, разглядывая то, что случилось с атакованным плечом, и тут же отвернулся, опуская подол на место. Мда, рана пускай и не такая глубокая, но крови много. Хотя, будем надеяться, что под курткой этого видно не будет, да и сами дырки на куртке, оставленные зубами вампира, также будут не шибко заметными: не хочется мне рассказывать про сей случай.
Не, а что: вдруг это что-то заразное, и меня если не убьют, то отправят обратно в Столицу? Не хочется же. Рана пустяковая, ничего со мной не случится — на крайняк Хлив есть, вылечит. Но… а действительно ли я хочу тут оставаться? Ради чего? Ради денег? Так мне мёртвому деньги и не нужны будут.
Косо глянул на труп вампира. Цвет тела его так и остался белым, так что казалось, что он всё ещё жив, пускай и отсечённая голова не давала никаких причин для беспокойства. Бр-р-р, жесть! Я на такое не подписывался! Но кто меня спрашивать будет… В общем, мне захотелось как можно скорее покинуть эту пещеру. Пофиг на приказ Вестейна — пофиг! Мне не хватало ещё на какого упыря наткнуться. Нет уж — увольте.
Поднявшись, поднял с земли меч, заложив за пояс, и потопал по пещере, покачиваясь. Пульсирующая боль в плече уже не волновала и почти не чувствовалась, но голова отчего-то кружилась, и в глазах периодически вспыхивал яркий свет. Твою мать, да что ж это такое…
Не знаю, сколько прошло времени, пока я добирался до выхода из пещеры. Тоннель за тоннелем, тоннель за тоннелем… Это когда-нибудь закончится вообще, нет? Порой я оборачивался, опасливо озираясь. Каждый шум казался мне причиной встать в боевую стойку, или потянуться за мечом. Натянуть на арбалете тетиву оказалось дохлым номером: силёнок не хватало.
Так что, когда наконец пещерный свет сменился тусклым серым миром Леса, я заликовал. Про себя, ясное дело. Внешне постарался казаться бодрячком: даже улыбнулся для приличия.
Со времени моего похода в пещеру тут особенно ничего не изменилось: Торберг с Хлив сидели у разведённого в кругу булыжников костра — между прочим, костёр горел под каким-то защитным куполом, еле мерцающим за льющим, словно из ведра, дождём. А побольше этот купол нельзя было сделать, чтобы уж всех от дождя прикрыть? Рядом с орками ютилось трое архимагов, куда-то запропастился Ёдур, но, уверен, где-то тут тоже бродит. И только Вестейн, глядевший куда-то в сторону горизонта, нарушал чувство дежавю. Вернулся, значит, всё-таки, гад! И ни в жизнь не поверю, что его тоннель оказался короче остальных: по любому сачковал, рыцарь хренов! А Уна где, а Бранд?
Ладно, за них волноваться не стоит: два профессионала, что им сделается то? К тому же, скорее всего, они, полные чувства ответственности, выполняют задание до конца. Не то что этот… Вестейн.
Словно прочитав мои мысли, рыцарь повернулся ко мне и показал рукой на небольшой валун у костра. Что, приглашает подойти? Так незачем — я и сам собирался. К тому же, явно похолодало, пускай, как я заметил, тут тепло то и не бывает. Интересно, а у дождя здесь есть какие-нибудь временные промежутки, или нам придётся весь срок нашего договора под дождём мокнуть?
Сев на, словно пропитавшийся водой, валун, я протянул руки к костру: стало заметно теплее. Рыцарь сел рядом, слева от меня, проделав то же самое. И, что меня сильно напрягло, со своим обычным, спокойным видом, стал меня рассматривать. Меня аж передёрнуло: сидит близко, да и вряд ли зрение у него фиговенькое — а вдруг заметит дырки на куртке. Хотя… да эти дырки могли откуда угодно взяться! О камень ударился, веткой зацепил — да мало ли что! Так что я выдохнул, наслаждаясь теплом костра.
И, как оказалось, он всё-таки на дырки внимание не обратил, что не могло не радовать. Но в наполнившуюся мёдом бочку он умудрился-таки влить большую такую ложку дёгтя:
— Скажи мне, Грош, — проговорил Вестейн, убирая руки от костра. — А разве у тебя арбалет не заряжен был?
Ну, блин! Я с ненавистью поглядел на висевший на ремне арбалет, пускай он, собственно, ни в чём виновен и не был: во всём виноват я-дурак. Вот как я мог об этом забыть?! Голова отчаянно начала искать какую-нибудь отговорку. Нужно было что-то придумать — а что? Ничего в голову не приходило.
Вдруг из-за кустов выскочил Ёдур, по пути натягивая штаны. Понятно — по природной необходимости отходил. И именно гном предоставил мне маленькую отсрочку перед экзекуцией со стороны рыцаря.
Он хлопнул меня по плечу, садясь рядом:
— Что, Грош, как всё прошло? И где Уна с Брандом? — заулыбался бородатый, но в его голосе проскальзывали нотки недовольства. Ну да, его можно понять: мыться то не любит, а тут постоянный ливень, как из ведра — уж кому-кому, а гному такое не в радость.
— Мне бы тоже интересно знать, — я скосил взгляд на подозрительно сощурившегося Вестейна: ох, что-то он заподозрил, и мне это не нравится.