— Тебе то какое дело? — не выдержал, и решил всё же ответить я архимагу. Ну а что? Игнорить — так он вряд ли отстанет.
— Просто мне показалось, что тебе стоит с кем-нибудь поговорить. И, кажется, моя кандидатура не из худших. Или я ошибаюсь?
Я всё же посмотрел на архимага. Тот опёрся о стол руками, изобразив губами что-то типа лёгкой улыбки. Располагает к себе, что ли? Так меня такими примитивными приёмчиками не возьмёшь. Хотя… а, плевать на всё — я ведь и вправду хотел поговорить.
— Как мы спаслись? — подумав, я всё же решил не ходить вокруг, да около, и сразу перейти к насущному вопросу.
Ньёрд, чем-то очень довольный, кивнул:
— Ты опять радуешь меня правильными вопросами. Всё вспомнить — это очень важно. Но у меня в таком случае тоже будет к тебе вопрос: ты не помнишь совсем ничего?
— Вообще бездна, — я вздохнул, вновь упираясь взглядом в стол. — Всё обрывается после укуса оборотня.
— Угу, — задумчиво проговорил архимаг. — Тогда по порядку. Оборотню, напавшему на тебя, Уна свернула шею, буквально сразу же после того как ты потерял сознание. Между прочим, показала она себя во всей красе: одной рукой душить одного монстра, а другой отбиваться от орды ещё таких же — не каждый сможет. Ну да не важно. Их было невероятно много. Мы в какой-то момент даже подумали, что всё — крышка гроба, да и то, если от нас кости останутся. Но на благо в нашей гильдии магов не идиоты работают. А архимаг Бруси не даром один из самых мудрых в нашей гильдии. Он был одним из магов, изучавших природу Леса Падших, его обитателей — оборотней в том числе. Они на самом деле одни из опаснейших тварей Леса: обладают невероятным обонянием, осязанием, и слухом. Но эти, казалось бы, дающие им преимущество особенности сыграли в нашу пользу. Бруси приказал Рэву использовать так называемый "световой хлопок". Заклинание по сути не очень и полезное: в воздух запускается импровизированное подобие магического шара, в котором накапливается большое количество заряженной энергии и, когда энергия доходит до такого уровня, что шар просто не может больше держать её в себе — он взрывается, выпуская на волю магический свет с диким грохотом. И если нас эта вспышка немного ошеломила, то представь себе, что она сделала с оборотнями. У них то все ощущения на несколько уровней чувствительнее нашего. Так что монстры просто выпали на некоторое время из пространства: начали метаться туда-сюда, орать — не до нас им было. А мы в это время успели смыться, прихватив и тебя с собой. Вот, собственно, и вся история, — Ньёрд захихикал, но быстро успокоился. В доме вновь повисла тишина. Продлившаяся, правда, тоже недолго. — Но… — Неуверенно продолжил архимаг.
— Но? — постарался я его поторопить, глядя на этот раз Ньёрду прямо в глаза.
— Но есть проблема, — всё-таки продолжил архимаг. — Мы то считали, что ты всё — труп. И, поверь, — заметив мои округлившиеся в удивлении глаза, поспешил договорить Ньёрд. — У нас были на то причины. Ведь после укуса оборотня ещё никто не выживал, знаешь ли. Что-то в них такое есть — то ли зараза какая, то ли ещё что, мы точно не знаем — но ни одному живому существу выйти живым после их укуса не удавалось. А тут вдруг ты жив, здоров, да ещё орку от тебя досталось так, что его до сих пор откачивают. Теперь понимаешь причину того, что на тебя все ополчились?
Я сжал кулаки так, что затрещали костяшки. Вот теперь всё встало на свои места. Но всё ещё много вопросов…
— Вот только вопрос: какова причина данного феномена? — будто читая мои мысли, проговорил Ньёрд. — Не могло это просто так произойти. Вспомни: было с тобой в Лесу ещё что-то? Может, ты забыл, или ещё что? Ну?
Я напряг память, старательно пытаясь понять, что со мной могло произойти. Итак, по порядку: мы оказались в Лесу, пошли к пещере с кристаллами. Всю дорогу всё было нормально. Потом мы пошли в пещеру… Твою мать!
Вампир! Меня же укусила та зубастая сволочь! От осознания этого я еле сдержал себя в руках. Ну конечно, разумеется! Ещё то моё странное поведение после этого укуса, когда мне так захотелось укусить Уну… Так что это получается? Что-то вроде слияния генов? Может, то, что попало в меня от вампира скрестилось каким-то образом с "подарком" от оборотня? Возможно. А возможно это просто бред, с помощью которого я пытаюсь себе просто всё объяснить. Но ведь…
Я внимательней поглядел на архимага, прислушиваясь к ощущениям. Нет, мне не хотелось его кусать — отпустило. Хотя может и снова нахлынуть, но вдруг всё же больше такого не повторится? Получается, вся эта фигня со скрещиванием вылилась в мою физическую силу? Но как, если внешне даже это никак не выявилось?! Ни мускулатуры не прибавилось, ни банального чувства голода, которое бы доказывало, что организм развивается не было! Чёрт, хреново у меня всё с генетикой.
Окей, допустим, моё предположение верно — но не рассказывать же об этом Ньёрду! Мало ли что. Лучше уж мои мысли у меня побудут: доверять архимагу я всё ещё не мог, пускай свои подозрения по поводу его причастности к нападению на меня и не продолжал афишировать.
— Ничего такого не было, — постарался я накинуть на себя вид беззаботного и ни о чём не волнующегося парня.
— Что ж, — Ньёрд с сомнением оглядел меня. — Тогда ничего даже предположить не могу. Хорошо. Оставим это пока. У меня к тебе дело посерьёзней…
— Да что ещё серьёзней может быть? Ну, удиви меня.
— Вестейн мёртв.
Ба-бах! Именно такие звуки раздались в моей голове. Словно кто-то ударил по огромному колоколу над самым моим ухом. Я вздрогнул и, незаметно для себя самого, смял край стола, оторвав от него кусок.
— Как… умер… — каждое слово давалось мне с трудом, и всё же я умудрялся как-то говорить.
Вестейн конечно не был примером друга, или хотя бы хорошего знакомого. Чувствовалась в нём какая-то подлянка, которая всё время мне абсолютно не нравилась. Но ведь он умер из-за меня — я в этом не сомневался. И следующие слова Ньёрда это подтвердили:
— Вмятина, которую ты оставил Вестейну на доспехе, пробила ему грудь. Вошла она, кстати, в тело очень сильно: мы еле с него доспех сняли. Но ты защищался. Он пытался тебя убить, ты лишь не дал ему сделать это. На том нет твоей вины — тебе не о том сейчас думать нужно.
— И о чём же, по-твоему, мне нужно думать, как не о том, что я убил паладина?! — придя в себя, не выдержал и сорвался я на архимаге. В конце концов, я члена нашего отряда убил, а он так спокойно говорит об этом, как будто я в неположенном месте дорогу перешёл!
— Вот о чём, — говоря всё так же спокойно, Ньёрд вытащил из-под своего одеяния круглый поблёскивающий предмет, положив его на стол. В полумраке помещения я не сразу понял, что вещица чем-то напоминает медальон.
Взяв эту вещицу в руки, повертел. И правда, медальон. На толстой железной цепочке. Вещь на первый взгляд так себе — не примечательная. Ну, эдакое позолоченное мини-блюдце на цепочке — ничего интересного. Но если приглядеться, то можно было увидеть периодически пробегающие по "блюдцу" всполохи света. Это что ещё за фигня?
— Поясню, — заметив на моём лице недопонимание, поспешил нарушить молчание архимаг. — Этот медальон мы нашли у Вестейна. И этот медальон был нужен ему не для украшения…
— Для чего же тогда? — не сразу дошло до меня.
— Эта вещь, — Ньёрд взял из моих рук медальон. — Передаёт картинки, которые видит владелец медальона, на другой, связанный с ним, медальон. Теперь понимаешь, что я имею в виду?
Архимаг развернул ко мне медальон другой стороной, тем самым заставив чуть ли не упасть со стула: на меня смотрело вырезанное на "блюдце" изображение руки со звездой в центре — знак Ищущих.
Я устало протёр глаза. Почему устало? Да потому что столько всего навалилось. И так скоро! Жесть и треш в одном флаконе. Выходит, этот медальон — что-то вроде фотоаппарата с сетью, через которую можно перекидывать фотографии. Каким образом всё это получается — ума не приложу. Хотя ясное дело, что не без магии. Но важно другое: Вестейн был предателем. Именно благодаря ему Ищущие узнали наше местонахождение. Твою мать, а я обвинял во всех грехах кого угодно, но только не его! Почему?! Даже странно.