Залив остановился на краю деревьев.
— Ты идешь? — позвал он Солнцесветницу. — Ты можешь помочь мне съесть мою белку.
Солнцесветница прогнала тревогу, благодарная, что у нее есть такой хороший друг.
— Я иду. — Эти кошки были добрыми и отзывчивыми, и она им нравилась. Даже без Ночегрива жизнь в Грозовом племени была не так уж и плоха.
ГЛАВА 16
Ледолапка почувствовала себя так, словно в ее сердце сверкнула звезда. Лососевое дерево, казалось, сияло. Она остановилась, затаив дыхание, завороженная его красотой. Под ним, в том же розовом свете, она увидела Речную Звезду. Он смотрел на нее, его глаза были наполнены теплом.
«Он гордится мной», — мурлыкнула она. С его помощью она дошла до конца своего пути.
— Ледолапка? — Ночегрив подвинулся рядом с ней, и Речная Звезда исчез.
Но в сердце Ледолапки все еще теплилось счастье.
— Вот оно! — Она повернулась к Ночегриву. — Это то место, которое мы искали. — Почему у него такой встревоженный вид? Разве он не видит лососевое дерево? Оно было прямо перед ним. Но его взгляд был устремлен не на дерево. Он нервно смотрел под него. Ледолапка вдруг поняла, что на них смотрят кошки, их глаза сверкали от любопытства.
— Нам следует отойти, — прошептал Ночегрив. — Это их территория.
— Но Речная Звезда сказал, что здесь будут кошки, которые помогут нам, — напомнила она ему.
— Он не сказал, какие именно кошки. — Он начал медленно отходить назад, опустив хвост. — А эти кошки не выглядят так, будто хотят видеть нас здесь.
— Но они должны... — Когда Ледолапка заговорила, один из котов издал предостерегающее шипение.
— Давайте пока отступим, — тихо мяукнул Ночегрив. — Мы просто понаблюдаем за ними некоторое время, пока они не привыкнут к нам. — Он медленно отошел в сторону, и она, расстроенная, последовала за ним. Она надеялась, что незнакомцы скоро примут их. Она нырнула за ним за куст.
В животе у нее заурчало от голода. — Может, поохотимся? — прошептала она.
— Нет. — Ночегрив не отрывал взгляда от кошек. — Добыча здесь принадлежит им.
— Но они не охотятся, — заметила она.
— Вот та охотится. — Ночегрив кивнул в сторону маленькой черной кошки, которая шла вдоль линии кустов. Уши у нее были прижаты, и Ледолапка видела, как подергивается ее нос. Хвост ее ловко скользил по земле, как у воина. Внезапно она сделала выпад и скрылась под ветвями. Раздался пронзительный крик, и через мгновение кошка выскочила оттуда с большой крысой, болтавшейся у нее в пасти.
Она отнесла ее к остальным, которые уже расселись и, казалось, забыли, что Ледолапка и Ночегрив были здесь. Длинношерстный кот мыл живот. Молодой мраморный серо—коричневый кот играл с веточкой мха, подбрасывая ее между передними лапами и бегая за ней, когда она улетала. На траве возле розового дерева раскинулась рыжая королева. Судя по выпуклому животу, она была близка к тому, чтобы родить. Неподалеку дремал красивый белый кот, рядом с ним два кота вылизывали друг друга, серо—белая королева рядом с ними мыла двух своих котят.
Черная кошка положила крысу, когда подошла к ним, но другие коты даже не взглянули на нее, и она принялась есть в одиночестве. Возможно, они знали, что она не станет с ними делиться. Возможно, они уже поохотились и поели.
— Как ты думаешь, кто здесь предводитель? — спросила она у Ночегрива, который лег на живот, чтобы наблюдать за происходящим.
— Не могу сказать.
Коты переговаривались — но слишком далеко, чтобы она могла расслышать. Казалось, они были одновременно равнодушны друг к другу и в то же время внимательны, выслушивая друг друга и вежливо отвечая кивком головы.
Ледолапка заметила, что на рыжей королеве надет потрепанный ошейник, цвет которого потускнел. Как и белом коте. Неужели они когда—то были домашними? Остальные больше походили на одиночек, немного тощих, но с аккуратными, ухоженными шкурками. У одного или двух из них были лохматые уши и ястребиный взгляд, заставляющий задуматься, не были ли они когда—то бродягами.
Увидев их такими расслабленными в обществе друг друга, Ледолапка почувствовала внезапную тоску по дому. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как она чувствовала себя счастливой и в безопасности в лагере, и она с тоской подумала, сможет ли снова почувствовать себя в Речном племени как дома.
Она легла на траву, внезапно утомившись после долгого дня ходьбы.