Алиса почувствовала, как дрожала губа от прорывающихся эмоций, и в страхе коснулась пальцами губ. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь увидел слабость и понял, как же больно.
Сделала неуверенный шаг и пошатнулась, благо устояла на своих двоих. Наблюдала, как парочка удалялась, а Рози то и дело оглядывалась и разжигала пламя ярости своими слезливыми глазищами.
Алиса рванула вперёд, повинуясь безумной силе, что неожиданно заполнила пустоту, и зацепилась взглядом за проглядывающийся из-под кофты дюйм обложки.
Эдвард настолько сильно желал утешить свою ненаглядную, что не обратил внимания на её цепкие пальчики, сжавшие ткань его кофты. Кофта приподнялась и продемонстрировало ничтожный дюйм тетрадки в тряпичном переплёте, что по обыкновению находилась за поясом джинсов.
Алиса ощутила, как неведомая сила преобразовалась в неконтролируемый поток злости.
«Золотая. Золотая. Золотая».
Это же был блеф, не так ли? Или Принс писал песни про всех, с кем доводилось «присматриваться к друг другу»?
Алиса нетвёрдой походкой достигла парочки и, потеряв равновесие, ухватилась за плечи молодого человека. Это оказалось кстати, потому что проблем схватить тетрадку и вытащить из-за пояса не возникло.
Девушка неестественно рассмеялась и отбежала от Принса прежде, чем он успел понять, что произошло.
— Голден!
Алиса едва ли не повалила игральный стол, сильно врезавшись в него с разбегу, и быстро пролистала тетрадку до последней записи.
— Ребята, вы только послушайте! — крикнула пьяной компании, что позабыла о пиво-понге и хлестала алкоголь в два горла, не придерживаясь правил. — Принс, оказывается, романтик! Послушайте!
Показано откашлялась и зачитала, где-то на задворках своего сознания отмечая, что почерк парня — дерьмо:
— «Я так легко теряюсь в твоих глазах! Можешь в это поверить?», — девушка рассмеялась. — Рози, можешь в это поверить?
Эдвард настиг её в несколько шагов и попытался вырвать тетрадь, но Алиса быстро отскочила в сторону, за спины парней своей бывшей команды, и продолжила:
— «Тебе не обязательно признаваться в любви,
Тебе не обязательно признаваться ни в чем.
Тебе не обязательно признаваться, что ты моя».
Громкий смех баскетболистов сотряс стены комнаты, и кто-то крикнул:
— Эд, тебе надо в кружок писак записаться!
— Лучше в театральный, играть Ромео!
Алиса не остановилась:
— «Милая,
Ради тебя я пройду сквозь огонь,
Лишь позволь восхищаться тобой,
О, милая,
Это — всё, чем я буду жить»(1).
Умилённые возгласы раздались из шумной компании, и чья-то рука похлопала окаменевшего Принса по плечу:
— Приятель, а ты нежная натура, а-а?
— Наша Рози его околдовала, — хихикнула девушка из толпы, и её звонких смех прошёлся по всей комнате. — Пусть теперь целуются! Целуйтесь!
Алиса не хотела наблюдать за отвратной картиной, потому закрыла тетрадку и, подойдя к неподвижному Принсу и пунцовой Рози, впечатала её в грудь парня.
Теперь она видела то, что ей так не хватало. В светло-зелёных глазах образовался холод. Знакомый холод, но, чёрт возьми, она успела от него отвыкнуть.
Успела забыть, как больно он цеплялся за каждую чёрточку лица и покрывал ледяной коркой, пока та не начинала трескаться. Забыла, как сильно стучали зубы и трещали кости от одного брошенного взгляда.
Кажется, наступило время вспоминать.
Эдвард, ни секунды не колеблясь, бросил тетрадку к ногам девушки и холодно произнёс:
— Развлекайся.
Девушка непонимающе уставилась на тетрадку, а когда подняла взгляд на парня обнаружила, что ни его, ни Свон уже не было в комнате. Наклонилась, желая взять тетрадку, и покачнулась от неожиданного давления, будто кто-то водрузил на её плечи мешок камней. Порция выпитого алкоголя напомнила о себе.
Упала на колени и зашипела, гневаясь на дощатый пол.
— Ой-й, Генри, — искренне была рада видеть парня и потянула к нему руки. — Я, кажется, неудачно присела. Помоги, м-м?
Фронтмен одарил её не самым добрым взглядом, что заставило девушку свести брови домиком:
— Пожалуйста-а-а!
Одним рывком поставил Алису на ноги и, подняв тетрадку, спрятал во внутреннем кармане куртки.
— Спасибо, а то я-я…
Не успела моргнуть, как молодой человек оставил её и поспешил покинуть этаж, громко барабаня ногами по лестнице. Всё в этой комнате было громким, отчего Алиса поморщилась и схватилась за виски.
— Мне нехорошо, — пробормотала и непонимающе сфокусировала взгляд на руке, что обхватила её талию. — Дилан? С Днём рождения!