— Дважды в одну реку… Глупо, — перехватив красноречивый взгляд «поясни», милости принялся разжёвывать. — Вы давно расстались, и, разумеется, плохие моменты забылись, и ты успел идеализировать Голден настолько, чтобы попытаться восстановить с ней отношения. Прости, Дилан, но это сомнительное лекарство от одиночества. Всё закончится разочарованием, и, боюсь, вы перестанете общаться даже об учёбе.
Кларк непонимающе свёл брови на переносице, и явно формулировал вопрос в своей блондинистой голове, однако Эдвард не подумал рассусоливать тошнотворную тему. Прихватил книгу и со словами: «Я дежурить», вышел из комнаты.
Он не знал, отчего его больше колотило: от новости о непонятно откуда взявшемся Роберто или от намерений Кларка. Возможно, два этих фактора способствовали той агонии, что пульсировала в теле и вздувала вены до ужасающего зрелища.
Пронёсся по коридору, на ходу впихивая зевак в комнаты и грозясь лишить баллов в личном рейтинге. На первокурсниках этот метод работал отлично, когда как со старшими курсами приходилось уповать на наработанный за годы учёбы авторитет.
И тем не менее, вымещение злости на нарушителях сон-часа не помогло обуздать гнев.
Вышел на лестничную площадку и присел на подоконник, несколько секунд борясь с витражным окном, которое отказывалось открываться и пропускать свежий воздух в прокуренное пространство.
Эдвард глухо выругался и сцепил пальцы рук на затылке, прислушиваясь к эху ругательства, что разлетелось вниз по лестнице.
Тишина.
Прикрыл глаза и попытался взять эмоции под контроль.
Что его так разозлило? Подумаешь, Голден нашла себе мексиканца-аргентинца-хер-знает-кого! Пусть развлекается. Пусть встречается. Пусть влюбляется.
Это же правильно: она свободная девушка. Симпатичная, чёрт подери, свободная девушка. А он не имел права злиться из-за одного упоминания о возможном…романе?
Принс поморщился от собственных мыслей.
Неожиданный стук каблуков вынудил оторваться от созерцания витражей и уставиться на девушку, что спускалась по лестнице.
Глаза Эдварда едва ли не выпрыгнули из орбит, когда в нарушительнице сон-часа узнал Голден. Она нацепила каблуки, короткую юбку, вызывающую кофточку, распушила свои буйные кудри и выглядела…чертовски соблазнительно.
Какого чёрта она выглядит чертовски соблазнительно в двенадцатом часу ночи?
— Ты куда? — ляпнул прежде, чем успел обмозговать вопрос. Однако эта оплошность быстро забылась, когда девушка прошла мимо и продолжила путь по ступенькам вниз.
— Тебе дежурный вопрос задал.
Видел, как напряглись плечи Голден, и она замедлила шаг:
— Дежурный знает, что у меня есть разрешение покидать общежитие в поздний час.
— Разрешение недействительно — ты уволилась!
Девушка обернулась и в удивлении оглядела Эдварда, чем вызвала ещё больший гнев:
— Не знала, что дежурный настолько осведомлён.
Парень удержался, чтобы не возвести глаза к потолку и не застонать от досады. К чёрту! Об оплошности номер два он подумает позже.
— Приключений ищешь, Голден? — процедил и показано прошёлся взглядом по девушке, начиная с оголённых ног и заканчивая подведёнными подводкой глазами. — На дворе ночь. Возвращайся в комнату.
Она издевалась. Специально изводила, иначе не объяснить саркастически приподнятых бровей и игнора, с которым продолжила путь к выходу. Спешила к латино-парню? Для него вырядилась? Юбку надела короче, чтобы удобнее было лапать голые бёдра, мять ягодицы или…засаживать?
Эдвард вскочил с подоконника и в несколько шагов оказался рядом с опешившей девушкой:
— Ты оглохла? Ещё шаг, и я вычту все баллы из твоего чёртово рейтинга!
Голубые глаза презрительно сощурились:
— Можешь подавиться этими баллами.
Принс не позволил отстраниться, напротив, попытался схватить девушку за локоть, но она оказалась изворотливой:
— Ты никуда не идёшь!
— Ты, кто такой, чтобы запрещать? — прошипела Голден и, противореча своим же ранним действиям, гневно двинулась на «дежурного». — Ты мне никто! Запрещай своей невесте, а мне — не смей!
Эдвард громко чертыхнулся и шибанул по перилам лестницы, когда очередная попытка перехватить девушку провалилась. Она спешила вниз по ступенькам, а он почувствовал, как его переполняла вовсе не злость. Паника. Паника наполнила до краёв, и Принс в отчаянии позвал:
— Голден! Чё-ё-ё-рт… Алиса!
Увидел, как замерла девушка, и поспешил заполнить повисшую тишину:
— Алиса, пожалуйста… Не уходи, — прикрыл глаза, стараясь не думать о том, как звучал его голос, и тише добавил. — Пожалуйста, возвращайся в комнату.