Парень открыл рот, но не от намерений заговорить, а потому что вспомнил эпизод из детства. Он действительно не обращал внимания на акне подруги: есть оно и фиг с ним. Единственный раз, когда заговорил о болезни — это после вечеринки в доме её недо-подруг: Пэнс и Софи.
Мальчишки допоздна задержались в компании девочек, а после предложения Софи «веселиться всю ночь», вовсе не видели смысла покидать пустой от родителей дом.
В тот день Эдвард впервые обратил внимание на «недостатки», которые были перекрыты побелкой, явно контрастирующей с цветом кожи подруги. Какого же было его удивление, когда Алиса отправилась спать с дрянью неизвестного происхождения на лице. Тогда он запихнул её в ванную комнату и попросил не уподобляться пристрастиям Софи, которая умудрялась наносить побелку на губы.
Алиса заплакала, отказываясь смывать «макияж», а Эдвард… Крепко-крепко обнимал подругу и думал лишь о том, как идеально она смотрелась в его объятьях.
— Я заставлял тебя смыть макияж, а ты плакала, — усмехнулся парень, вынырнув из воспоминаний многолетней давности.
— Мне казалось, если я смою макияж, то ты увидишь мои недостатки и разочаруешься. Но ты этого не сделал.
Эдвард поправил золотые волосы на хрупком плечике и, позволив себе секундную неуверенность, потянулся к девушке с нескрываемым намерением поцеловать. Однако был встречен повторным отказом.
Ещё дюйм и Алиса свалиться с кровати, настолько далеко отодвинулась, лишь бы сохранить границы личного пространства.
Эдвард забеспокоился.
— Как я уже сказала, правда ничего не меняет, — отбросила водопад золота за спину и громко вздохнула. — Я не хочу становиться частью ваших с Рози интриг.
— Нет никаких интриг, — поспешил заверить парень, и встретил упорное сопротивление:
— Всё равно не хочу!
Предательская дрожь прошла по телу, а внутренний холод, что мучал на протяжении прошлого дня, вдруг усилился при мысли…
— Не хочешь быть со мной?
— Быть с тобой, значит, сделать огромный шаг назад! Значит, вновь быть на вулкане и молиться, чтобы в твоей голове не созрел очередной план мщения.
— Этого больше не повторится, Алиса, — старался не думать, насколько жалко звучал голос, потому что единственное, о чём способен был размышлять — это о способах убедить девушку.
Она же позволила увидеть на своих золотых ресницах слёзы.
— Я хочу счастливо провести Рождество в родном доме, вернуться в Кембридж и уйти с головой в стажировку, закрепиться на ней и, получив диплом, забыть обо…всём.
— …обо мне, — глухо поправил Эдвард и невесело усмехнулся. — Ты хочешь забыть обо мне.
— Я хочу начать всё сначала.
«Но без меня», — мысленно дополнил парень и вновь не сдержал ухмылки. Наверное, это правильно. Правильно для Голден.
Эдвард потёр ладонями лицо и неверующе уставился на кожу рук, покрывшуюся мурашками. Так необычно и дико испытывать подобную реакцию от слов девушки, которую три года назад пообещал возненавидеть.
Перевёл взгляд на тихо пускающую слёзы Голден и отчего-то улыбнулся. Он мог бы постараться переубедить её. Да, ему нужно немного времени, и она будет снова с ним.
Возможна, прогулка по чёртову Оленьему парку умилит, а после он прочитает свои стихи, купит несколько коробок винограда и скажет, что любит. Точно! Если он сейчас скажет, как сильно её любит, она позволит поцелую случиться.
Алиса вновь будет в его объятьях.
Эдвард почувствует себя лучше.
Протянул руку и большим пальцем вытер мокрый след на щеке девушки:
— Если так тебе будет лучше, то я не стану донимать своей компанией.
Смотрел в голубые глаза и видел собственное отражение. До чего же омерзительное зрелище он представлял миру!
Девушка кивнула, отчего капли слёз сорвались с ресниц, и поспешила подняться на ноги. Вытерла лицо рукавом свитера, а влажные ладони о плотную ткань джинсов.
Эдвард неосознанно повторил за Голден кивок головой и ощутил, как в эту самую секунду внутри что-то оборвалось.
Вдруг стало невыносимо, нестерпимо больно смотреть на девушку, которая больше никогда не позволит к себе прикоснуться. Как бы ему не хотелось, как бы он не мучался, как бы не страдал, он не сможет поцеловать её.
Быть рядом.
Она не захочет.
Чёрт подери, ведь так будет лучше для неё!
— Ты начнёшь всё сначала с Роберто?
Алиса, если и удивилась, то голос её не выдал, а Эдвард не смотрел, потому не увидел увеличенные глаза.
— Нет. Он просто… хороший знакомый.