Бокалы весело звякнули своими стеклянными боками. Их губы слились в страстном поцелуе. Их секс был длинным, бурным, страстным. Юля любила длительные предисловия, потому, наверное и не бросала молодого, полного сил и фантазий, любовника.
Уже много после, лежа в постели совершенно нагой, девушка курила дамские сигареты и полу прикрыв глаза, мечтала о чем-то своем. Вдруг она, лениво потянувшись, проговорила:
- Так что на счет грязи на джинсах? – Девушка повернула голову к парню. - Мне казалось, ты в этом вопросе чистюля.
- Какой грязи? – Ролан недоуменно сдвинул брови, лениво наблюдая за передвижениями женщины-кошки, весьма натурально перетекающей из одной позы в другую.
- На джинсах, когда пришел домой, - терпеливо разъяснила девушка, затягиваясь дымом.
- А, - до мужчины наконец дошло, - пустяки. Какой-то ухарь на стоянке перед рестораном подрезал.
- В смысле? – Теперь настала очередь не понимать Юле. – Ты был в машине?
- Да нет, как раз нес твое шампанское к машине, когда этот гад откуда-то выскочил, - разъяснил Ролан, чмокая подставленную руку.
- Ай, - Юля манерно отмахнулась, нетерпеливо тряхнув конечностью, - подай бокал, я не прошу твоего поцелуя. Мои руки целуют богатеи.
- А спишь ты, значит, со мной, - даже не обиделся на эту реплику любовницы мужчина, дотягиваясь до столика.
- Лучше тебя пока никого не удалось отыскать, - польстила Юля, отпивая из поданного бокала.
- Иначе давно обо мне бы забыла, - фыркнул Ролан, устало растягиваясь во весь свой немаленький рост.
- Наверняка, - подтвердила Юля, отставляя бокал на пол и залезая под одеяло, - давай спать. Мне нужно пораньше встать с утра. Да, не бросайся открывать дверь, а то не поймут.
- Очередной «папик»? – Ролан скосил глаза на девушку, уютно устроившуюся у него под боком.
- Ага, - Юля утомленно прикрыла глаза.
Уснуть сразу им не удалось. Затрезвонил Юлькин телефон, заставивший девушку мгновенно подорваться и переться босиком в прихожую за сумочкой, в которой он благополучно остался лежать, забытый при встрече двух любовников.
Ролан, перевернувшись на живот, безмятежно смежил веки. Длинный, богатый на события, день, наконец окончился. Весь следующий день, до шести часов он свободен и волен проводить как пожелает. А он желал только одного, хорошенько выспаться перед дежурством. В ночные рабочие часы доктор Гаусов практически никогда не спал, не мог уснуть на кушетке, а потому частенько еще и кроссворды разгадывал. Он крайне редко проверял работу ночных медсестер, зная их порядочность и преданность, если не работе, то высокой зарплате.
Когда пришла Юля, мужчина уже не слышал, погрузившись в спокойный глубокий сон уставшего, но удовлетворенного жизнью человека. Он еще ощутил чьи-то холодные пальцы на плече, но уже мозг отключился, не реагируя на внешние раздражители.
… - Ашша, ты у себя?! – Мальчик осторожно поскребся в притолоку, несмотря на то что дверь была приглашающе распахнута, и лишь легкая газовая занавесь скрывала внутренние покои от любопытных.
Так и не услышав ответа, тем не менее юный сорванец, воровато оглянувшись, для пущей скрытности своего появления в неположенном месте, осторожно сдвинул часть занавеси в сторону, проникая внутрь женских покоев. В огромной приемной, обычно используемой женщинами для принятия гостей, тоже никого не было. Юный калиф уже неоднократно здесь бывал, а потому мало внимания уделил восточной пышности убранства женского будуара. Его взгляд лишь зацепился за низенький изразцовый столик, изготовленный из цельного куска малахита, подаренный девушке его отцом, на котором стояли две чашки белого тонкого фарфора и высокий чайник с изогнутым носиком. Не став надолго задерживаться в передней комнате, куда в любой момент могли войти посторонние, например, его отец или брат, мальчишка поспешил дальше, к боковой арке, более уверенным жестом, сдвигая в сторону следующий занавес. Тончайшие драпировки скорее дразнили воображение, нежели скрывали то, что за ними сокрыто. Правда сам принц еще не совсем вошел в тот возраст, когда женские покои манят с одной определенной целью. Хотя Ашша ему нравилась, очень давно и уже несколько не по-детски.
Красавица андалийка, еще ребенком увезенная в чужую страну, прижилась в доме старшего калифа, став его то ли наложницей, то ли нянькой его малолетних детей. Ашша вела свободный от условностей образ жизни, одновременно обучая сыновей калифа языкам и слывя виртуозной танцовщицей. Девушка обожала танцы, имела шикарную фигурку и обладала изумительной пластикой и гибкостью, а также имела весьма острый ум.