Потом он начал гладить ее по лицу. По ее красивому лицу: так он говорил о нем, пока его крепкие пальцы несильно сдавливали щеки, скользили по нежной коже век и ресницам, оттягивали нижнюю губу.
Когда на светофоре загорелся красный и у него была целая минута, чтобы полностью сосредоточиться на своей пассажирке, он попытался ее поцеловать. Она в ответ крепко сжала зубы и замотала головой, но, получив пощечину — звук был глухим, резким, вскрикнула и приоткрыла рот. В этот момент в него ворвался большой настойчивый язык и уверенно проделал все, что хотел его хозяин.
На следующем светофоре, который освободил его руки еще на пару минут, он сжимал ее грудь, особое внимание уделяя соскам и выкручивая их так, что они краснели и увеличивались в размерах, мял бедра и иногда дотрагивался до области между ними.
Она не понимала, почему не пытается сопротивляться, а еще не понимала, почему он проделывает с ней это насильно: обычно к подобному поведению какой-то процент мужчин прибегает только тогда, когда не видит возможности получить секс по обоюдному согласию, а он даже не предложил ей провести ночь вместе — кто знает, возможно, она и согласилась бы.
Мысль, которая в следующую секунду пришла в голову (лучше бы там по-прежнему было пусто), ужаснула: ему просто нравится насиловать, он возбуждается от самого процесса и своих ощущений в нем.
— Я хочу почувствовать тебя прямо сейчас, не могу больше ждать, — сказал он и свернул с главной дороги.
Через время машина остановилась в лесу.
«Мы где-то в районе МКАДа», — машинально подумала она.
— Как думаешь, нам нужен презерватив? Кажется, у меня была пачка. Хотя… Такая девочка, как ты, наверное, очень внимательно следит за своим здоровьем.
Он открыл бардачок. Она посмотрела туда и оцепенела.
Нож. Обыкновенный складной нож.
Заметив ее взгляд, он вытащил его, начал рассматривать, а потом медленно выдвинул лезвие.
— Нравятся такие игрушки? Возьмем его с собой?
Ей стало так страшно, что она закрыла глаза, а через мгновение почувствовала на своей шее холодное металлическое касание.
— Я сейчас сниму наручники, — тихо и как-то даже ласково сказал он. — А ты представишь, что они по-прежнему на твоих руках, и не будешь мне мешать наслаждаться тобой. Договорились?
Она кивнула.
— Умница, — похвалил он и, положив нож между ее ног, вышел из машины.
Она, наблюдая за тем, как он медленно подходит к передней правой двери и открывает ее, не двигалась, почти не дышала.
— Выходи, — его тон стал отрывистым, командным. — Быстро!
Она не пошевелилась. Тело словно приросло к сидению.
Тогда он схватил ее за плечо и с силой потянул на себя. Сопротивляться было бесполезно (ну или ей так казалось), поэтому она вышла из машины, стараясь не порезаться о нож, который по-прежнему лежал между ее ног, и застыла на месте.
— Дай мне нож.
Эти слова будто разрезали воздух. Стало очень страшно.
Она медленно наклонилась к пассажирскому сидению и через несколько секунд протянула ему нож.
Он спокойно взял его, улыбнулся и провел лезвием по ее волосам. Какое-то время он молча смотрел на нее, неподвижно стоящую у машины, а потом снял с нее обувь.
— У тебя очень красивые ноги, — сказал он.
Ее голые ступни тут же сжались. Сначала от его прикосновений — они ощущались какими-то колючими, потом — от прикосновений влажной холодной земли.
Пока он раздевал свою пассажирку — делал это медленно, держа в одной руке нож и иногда дотрагиваясь лезвием до ее голой кожи, ее тело постоянно покрывалось мурашками: не только от ужаса, но и потому, что на улице, а тем более в лесу, было прохладно.
Он крепко взял ее за плечи и повел к уже открытому багажнику. Ее взгляд зацепился за веревки, лежащие в нем.
— Тебе пойдет быть связанной, — усмехнулся он, а потом развернул свою пассажирку к себе спиной и привязал сначала левую, а потом правую ее руки к газовым упорам багажника. (Для чего? Она ведь не сопротивлялась! Мысль о том, что ему просто нравится насилие стала казаться ей очевидной.)
Секс — без презерватива — длился минут десять. В момент оргазма он задрожал, застонал, по-животному захрипел, и она ощутила, как на ее поясницу льется теплая жидкость.
После он поцеловал ее в плечо, отвязал, повернул к себе лицом и крепко, настолько, что ей показалось, его руки вот-вот сломают ее, обнял.