Все еще с тревогой вглядываясь в мое лицо, он снова сел на свой стол, глянул на меня и забормотал себе под нос:
— Теперь я вспомнил. Ты бы проговорился об Анти-Коме, когда был под воздействием сыворотки правды — пентотала, если бы знал что-нибудь. — Он задумчиво покачал головой.
— Тогда снова проверь меня пентоталом, если сомневаешься, — настаивал я. — Но ты не можешь просто так это сделать сейчас. Расскажи, что это?
— Думаю, тебе лучше знать, — тяжело произнес Най. — Надеюсь, это не всем известно. Насколько можно судить по исследованиям Комуса, которые до сих пор мы держали строго засекреченными, но...
— Значит, вы держали это в секрете. Когда мнение Комуса расходится с мнением народа, он будет настаивать на своей точке зрения и отрицать очевидное. Как еще Комус не отменил закон гравитации в угоду своим взглядам? Даже я со своими тупыми мозгами это понимаю.
— Говард, — сказал Най, наклоняясь вперед, — представь, что в Калифорнии закон всемирного тяготения отменен, выражаясь твоими словами.
Я ошарашенно смотрел на него и ждал. Он облизнул губы.
— Это не должно повториться за пределами Калифорнии, — сказал он. — Но ты все равно скоро узнаешь. Мы отозвали Комус из Калифорнии.
Я смог только вымолвить:
— Боже мой...
Потом я приподнялся на локте и уставился на него, а через некоторое время сел и опустил босые ноги на пол, и так мы сидели в простынях напротив, глядя другу в глаза сквозь рассеивающийся пар, как два призрака на могильных плитах, пытаясь осознать конец света.
— Ты серьезно?
Если вы родились, как и я, после 1960 года, значит у вас, как и у меня, странный образ мышления. Когда вы думаете о Соединенных Штатах, вы неразрывно связываете их с образом Эндрю Рэйли. Этот великий человек создал величайшую страну в мире. Именно так и выглядел бы ваш образ мышления, если бы вы были из моего поколения.
А Рэйли и Комус означают одно и то же. Вы не можете представить себе жизнь без Комуса. Комус — это все, что охватывает нашу повседневность. Персонал из этой компании неотступно следит за вашей частной перепиской и общественной жизнью. Штат психологов, аналитиков и телерепортеров на основе компьютерных заключений постоянно навязывает вам свою точку зрения в средствах массовой информации. Они же ненавязчиво вдалбливают в голову вам истины, которые уведут в сторону от социальных проблем, прежде чем общество узнает, что они были.
Вы не представляете свою жизнь без Комуса. Без него ваше существование было бы слишком непредсказуемым. Общество разрушится, как сухой песок без цемента и воды. Я посмотрел на старого доброго Теда Ная, и внезапно меня охватило чувство симпатии и сочувствия. Конечно, он — большая шишка, занимает высокий пост в правительстве, но ведь и я тоже когда-то стоял с ним на одной ступеньке.
И вот теперь груз его огромной ответственности перед нацией за принимаемые решения внезапно свалился и на меня, и я с ужасом осознал, что разговариваю с человеком, который управляет Комусом. Фактически это человек, который потратил первую половину своей жизни на создание Комуса, а вторую был ответственен за последствия перед властью и жизнями граждан, а также будущим Соединенных Штатов.
Най был человеком, который командовал даже Богом.
Тед сейчас ощущал себя государственным деятелем, детище которого пожирает крыса. Может быть, крыса была из Калифорнии. У меня вдруг возникло идиотское мультяшное видение длинной узкой крысиной морды, которая грызет географическую карту штата вместе с карикатурным изображением Ная, который грудью закрывает все нервные сети Комуса. Неудивительно, что он взвинчен.
— А что не так в Калифорнии? — поинтересовался я с некоторым недоверием и волнением в голосе.
— Замолчи, — сказал Най. — Я не хочу, чтобы вся страна впала в истерику только потому, что Калифорния временно выпала из поля зрения Комуса. Если повезет, мы все исправим за месяц...
— И все-таки, что такого невероятного случилось в Калифорнии? — я продолжал настаивать и невольно повысил голос. — Как это — внезапно? Исправить — что?
Най встал, положил руку мне на грудь и толкнул обратно на массажный стол.
— Ляг и успокойся, — промолвил он, плотнее закутываясь в простыню, как будто в парилке похолодало. Потом сел рядом со мной и тревожно нахмурился.
Мои мысли, подобно разыгравшемуся щенку, метались туда-сюда по дикой эллипсоиде, пытаясь найти ответ. Ясно было, что случившееся в Калифорнии перешло все границы. И Комус предпринимал меры. Я вдруг ощутил то тайное чувство радостного возбуждения от плохих новостей, которое испытывает большинство из нас, если эти новости не задевают нас лично. Каждый человек рано или поздно задавался вопросом, что же произойдет, если Комус однажды протянет ноги?