Гатри положил руку мне на плечо.
— Рохан, я хочу поговорить с вами. — В тусклом свете телевизионного экрана его лицо казалось изможденным. — Выходите, сейчас нам никто не угрожает. Или вы считаете по-другому?
— Да, сейчас безопасно, — согласился я, — но...
Панорама Нью-Йорка мелькнула на экране, и голос произнес с невероятной торжественностью:
— Леди и джентльмены, мистер Роберт Дадли, вице-президент Соединенных Штатов, сейчас сделает важное заявление. Пожалуйста, мистер Дадли.
Бледное, неузнаваемое лицо вице-президента печально смотрело на нас. Под его глазом дернулся нерв, и даже телевизионный грим не смог полностью скрыть, насколько бледным он выглядел. Его голос слегка дрожал:
— Леди и джентльмены, я... в ожидании решения Конгресса, я... — он сглотнул слюну и поспешно выдохнул. — Я считаю своим долгом отказаться от должности в пользу мистера Теодора Ная, недавно назначенного государственным секретарем и координатором Комуса.
Рука Гатри на моем запястье сжалась сильнее. Его голос тоже слегка дрожал.
— В городе небезопасно, — пробормотал он, протягивая руку к двери. — Они скоро вернутся.
На улице было прохладно и тихо, если не считать непрерывного тяжелого звона далеких колоколов. Гатри нервно огляделся.
— Какое-то время я думал, что нас собираются линчевать, — сообщил он. — Сейчас они собрались в центре у большого телевизора и уже в курсе новостей, но скоро вернутся. Рохан, дела плохи. Я хочу, чтобы вы сделали для меня одно дело.
— Ты же не доверяешь мне, — пробормотал я. — Вспомни нашу последнюю встречу.
Он отмахнулся от этих слов.
— Ад вот-вот разверзнется, — рыкнул он. — Прямо здесь, в Карсон-Сити. Каждая минута на счету. — Он мотнул головой в сторону грузовика и услышал голос из Нью-Йорка. — Я знал, что это произойдет, — сказал он, — но не ожидал, что так скоро. Я...
— Ты знал, что Рейли уже мертв? — я услышал, как мой собственный голос осип от изумления. — Ты же знал задолго до...
— Рохан, — устало произнес он.
В том, как он это сказал, был бесконечный цинизм.
Я почувствовал внезапный прилив крови к щекам от смущения и от собственной наивности. Может быть, нужно быть человеком Комуса, чтобы знать, когда Комус лжет.
— Значит, они нашли Анти-Ком, — выдохнул я.
— Не совсем, судя по тому, что я слышал, — ответил Гатри. — Но они знают, в каком городе он находится. В местечке под названием Корби, примерно в сорока километрах отсюда. Возможно, они уже захватили его.
Я стоял, почти не слушая, глядя на мерцавшие сквозь голые балки трибун звезды, и думал, какой же я дурак. Какой же недалекой была вся страна, если поверила, что Рэйли умер сегодня ночью.
Гатри знал, что это не так. Интересно, сколько еще людей знали об этом или пришли к тому же выводу, что и Гатри? Это было уже чересчур. Как давно старик на самом деле умер? Несколько дней назад? Неделю? Но Най не осмеливался обнародовать эту новость, пока не решил, что в его руках Анти-Ком. Если Рэйли был предохранителем, который держал Ная под контролем, то Рэйли был также и защитой Ная. Пока президент жив, народ будет уважать его правительство. Най был частью этого. Если Рэйли умрет до того, как Най убедится, что Комус сможет удержать страну на плаву, то Най может погибнуть.
Но теперь Най чувствовал себя в безопасности. Теперь он мог объявить о смерти. Теперь он мог вышвырнуть вице-президента Дадли и захватить власть официально, которую он и так удерживал фактически. Теперь его ничто не могло сдержать. Сейчас...
— Вы поняли? — настойчиво повторил Гатри. — Пока Рэйли был жив, Комус не осмеливался сильно давить на Калифорнию, так как мог вызвать риск открытого восстания. Это значит, что Най готов нанести удар. Он не остановится ни перед чем, Рохан. В любую минуту он может начать репрессии.
— Что? — переспросил я. — Что же теперь будет?
— Во-первых, я думаю, что Най вышибет Корби из игры. Если придется. Он должен остановить Анти-Ком, так или иначе. Я думаю, что силы Комуса приближаются к Карсон-Сити. Мы знаем, что здесь есть мятежники, которые обладают важной информацией. Какой? Это нам еще предстоит выяснить. Здесь, в городе, много хорошо вооруженных повстанческих сил. Сегодня вечером мы увидим в Калифорнии такие стычки, каких страна не знала со времен Пятидневной войны. Рохан... — он наклонился вперед и энергично потряс меня за руку. — Рохан, я хочу, чтобы вы мне помогли. Я хочу, чтобы вы увезли Кресси из города до того, как начнутся волнения.
Я непонимающе посмотрел на него.
— Кресси? — удивился я.
Он поморщился в кромешной тьме.
— Кресси... она под моей ответственностью, — повторил он. — Я же говорил вам. Я должен остаться. Это моя работа, и я буду выполнять приказы, как всегда. Но Кресси... она заслуживает чего-то лучшего. У нас с женой никогда не было дочери, Рохан, но я... я чувствую, что если бы у нас была дочь, она была бы такой же, как Кресси. Она хорошая девушка, и у нее будет свой шанс. Ей нужна помощь. Я хочу, чтобы вы помогли ей.