Он крепко прижимал Адама к себе, когда входил в бар, и помахал Кевину, чтобы привлечь его внимание. Возьму перерыв, произнес он одними губами, кивнув головой в сторону кладовой.
Кевин остановился на середине глотка и многозначительно посмотрел на Адама, который тяжело дышал, а его член торчал из расстегнутых штанов. Кевин закатил глаза. Но он так же кивнул, чего Денверу только и было нужно. Расталкивая пьяных посетителей и тех немногих, кто издавал одобрительные или ревнивые возгласы, когда им удавалось разглядеть, что делает Денвер, Денвер преодолел расстояние до двери кладовой.
Резкий свет флуоресцентных ламп придавал Адаму болезненный перламутровый оттенок. Его волосы были уложены в аккуратную прическу, но теперь они были просто растрепаны. Его губы не были припухшими, но влажными и приоткрытыми. Его глаза не были налиты кровью, но они были рассеянными и пьяными от вожделения. Но никакого ужаса. Ни капли страха не отразилось в этих красивых карих глазах.
Денвер провел большим пальцем по губе Адама, впитывая в себя эту картинку. Затем он положил одну из своих огромных ладоней на макушку Адама, поставил его на колени и, схватив за волосы, запрокинул его голову назад, а затем вытащил свой член и провел им по этим сладким приоткрытым губам.
Это тоже была чертовски хорошая картинка.
КОГДА Денвер засунул горячую головку своего члена Адаму в рот, Адам застонал и впал в тихий экстаз.
Он даже не возражал против вкуса латекса, потому что все, о чем он мог думать, это о том, как толстый член Денвера наполняет его, проникая все глубже и глубже в его горло. То, что ему не нужно было просить, Денвер просто достал презерватив и надел его на себя, прежде чем скользнуть глубже, чем в самый кончик губ Адама, Боже, это оказало на Адама какое-то первобытное действие. Ему захотелось заскулить по-собачьи и пососать красивые волосатые яйца Денвера в знак благодарности.
Адам не справился, но заскулил. Он уже понял, что Денверу нравится скулеж.
- Да. - Пальцы Денвера зарылись в волосы Адама, сжимая их так крепко, что у Адама заслезились глаза. - Да, малыш. Обожаю, когда ты издаешь звуки для меня. Покажи, как сильно тебе нравится, когда я трахаю твой горячий ротик.
Адам снова застонал, на этот раз полностью вобрав его, так что это вышло у него почти мучительно, через нос. Денвер зашипел и толкнулся так сильно, что на секунду Адаму стало нечем дышать. После короткой конвульсии, как выяснилось, невозможно дышать, когда чей-то член находится у тебя в трахее, следующий стон Адама перешел в дрожащее подобие крика. Он вздрогнул и крепко сжал бедра Денвера. Он даже не делал этого специально, он просто погнался за этим членом и снова засунул его так глубоко.
Одобрительный возглас Денвера заставил Адама закрыть глаза, но прежде, чем он успел от удовольствия умчаться прочь, хватка на его волосах дернулась, и он поднял голову. Темные глаза Денвера впились в него.
- Глаза на меня.
Адам повиновался, пытаясь кивнуть, но не смог, поэтому он моргнул и уставился на Денвера, наблюдая, как тот толкается. Вдох, выдох. Вдох, выдох. Губы Адама были напряжены и онемели от латекса, язык болел от сильного нажатия на нижнюю часть толстого стержня у него во рту. Он чувствовал себя таким оттраханным. Оттраханным так красиво. Как будто он вообще ничего не значил, как будто он был всего лишь ртом, который Денвер использовал для того, чтобы натрахаться от и до. К черту мотыльков, к черту его диссертацию. Ничто не имело значения, кроме того, что он не опускал глаз и широко открывал рот. Его ОКР и большая часть тревог ушли, и они отправились спать, решив, что, по крайней мере, пока Денвер главный, им не нужно играть. Они тоже доверяли Денверу.
Адам почувствовал такое облегчение и счастье, что ему захотелось плакать.
- Хороший мальчик, - пробормотал Денвер, и Адам снова застонал, эмоции, стоящие за этим, исходили от основания его яичек. Денвер ритмично вбивался, крепко сжимая пальцами кожу на голове Адама. - Тебе нравится, да? Когда я говорю тебе, что ты хороший мальчик?
Адам попытался кивнуть, но не смог пошевелиться, изнывая от удовольствия из-за своей неспособности, и в знак благодарности он немного сильнее провел языком по члену Денвера.
Денвер улыбнулся, а рука, державшая его член у губ Адама, скользнула дальше, чтобы погладить его по лицу.
- Ты хороший мальчик, Адам. Позволение мне трахать тебя очень приятно. Ты такой хороший, что не уйдешь из этой комнаты, пока не кончишь так сильно, что не сможешь стоять на ногах. Ты слышишь меня, парень?
Адам застонал в ответ, на мгновение прикрыв глаза от охватившей его эйфории. Он мгновенно открыл их и снова посмотрел на Денвера. Денвер рассмеялся и погладил его по щеке.
- Да. Ты действительно хороший мальчик. - Он толкнулся еще несколько раз, входя так глубоко, что было почти больно. В глазах Денвера заплясали чертики. - Хочешь сделать для меня кое-что еще? Кое-что, что мне действительно понравится?
Впившись пальцами в бедра Денвера, Адам застонал и стал сосать так сильно, что перед глазами у него засверкали звезды.
Он был вознагражден тем, что чья-то рука взъерошила его волосы.
- Ладно. Ты сказал, что доверяешь мне, и я отношусь к этому серьезно. Для этого ты должен полностью доверять мне. - Его пальцы не переставали поглаживать. - Ты сейчас сделаешь вдох и откроешь свое горло, детка, и я буду трахать тебя глубоко в него. Глубоко. Ты не сможешь дышать, пока я не выйду, и я останусь там еще секунду, потому что твое горло сведет спазмом, и это будет по-настоящему приятно. Потом я выйду, и ты сможешь дышать, а потом я трахну тебя снова. Тебе придется сосредоточиться на мне и отпустить все, веря, что я позабочусь о том, чтобы ты мог дышать. Важно, чтобы ты не паниковал, потому что если ты это сделаешь, мне придется прекратить трахать тебя в глотку. - Он погладил Адама по щеке. - Скажи «нет», если не хочешь этого. Скажи «нет», если передумаешь во время - я дам тебе свой носовой платок, чтобы ты его сбросил, как и нижнее белье. Но если ты решишь, что хочешь этого, если ты сделаешь, как я говорю, раскроешься пошире, позволишь мне трахнуть тебя поглубже и вздохнешь, когда я отстранюсь, это будет здорово для нас обоих. Думаешь, сможешь это сделать, детка?
Адам едва слышал Денвера, потому что его пульс отдавался в ушах, как молот. Напоминание о том, что он едва знал Денвера, что он мог умереть, пока Денвер душил его членом, заставило его запаниковать и заставило его ОКР беспокойно поднять голову. Но он подавил панику. Нет. Он хотел этого. Он хотел этого так сильно. Он хотел подарить это Денверу.
Не Денверу, а себе.
Он кивнул, крепче сжал крепкие бедра Денвера и сделал глубокий, успокаивающий вдох.
Денвер ухмыльнулся такой опасной ухмылкой, что у Адама заболели яйца.
- Да. Трахну тебя в глотку, детка, а потом трахну ртом твою задницу. - Он достал из заднего кармана красный носовой платок и протянул. - Он чистый. Зажми его в левой руке.
Взяв платок, Адам сделал, как ему было велено. Материал был мягким и успокаивающим на ощупь, а когда он сжал его, ему показалось, что он прижимает Денвера к себе.
Адам сделал еще один вдох. Затем еще один. Вдох, выдох. Вдох, выдох.
Денвер прижался к задней стенке горла Адама, пока Адам носом не уткнулся Денверу в пах.
- Дыши.
Адам наполнил легкие воздухом.
- Держись.
Подавшись вперед, Денвер ударил нос Адама о твердую поверхность своего тела и перекрыл дыхательные пути в горле. Адам вообще не мог дышать.
Его горло действительно сжалось, как и говорил Денвер. Он ничего не мог с собой поделать, он продолжал пытаться глотать и дышать снова и снова, но ничего не происходило, пока Денвер не вышел из него с удовлетворенным стоном. Вздох Адама был автоматическим и шумным, как будто он выныривал из бассейна. Его сердце забилось так сильно, что стало больно.
Денвер улыбнулся ему, поглаживая набухшие губы Адама своим членом.