Когда Денвер промолчал, Адаму пришлось взглянуть на него. Он увидел, что Денвер нахмурился, но в раздумье, а не в осуждении.
- Извини, мне кажется, я должен знать, что это такое, но я не знаю. Не мог бы ты мне это объяснить?
Это было совсем не то, чего ожидал Адам, и на секунду он заподозрил, что Денвер его разыгрывает.
- Да, это так. Все слышали об ОКР.
Денвер вздохнул с облегчением.
- О. Хорошо. Да. - Он неопределенно взмахнул руками в воздухе. - Тебе нужна чистота, ты немного привередлив? Конечно. В этом дело?
Почему ему было так больно видеть эту реакцию? Почему, хотя он и ожидал ее, она задела его за живое?
- Да. Прости.
Он приготовился к отвращению.
Но Денвер снова подставил его под удар - теперь уже он запаниковал.
- Хорошо, но не мог бы ты сказать мне, где я облажался? Я знаю, что я не самый аккуратный парень в мире, но и не самый худший. Это из-за грузовика?
Грузовик?
- Какое отношение к этому может иметь грузовик?
- Я подумал, что, может быть, здесь недостаточно чисто. - Выражение его лица стало непроницаемым. - Это из-за меня, да? Я плохо убираюсь. Недостаточно хорошо.
Подождите, что? Адам дрожал, был расстроен и не в себе.
- Ты что, смеешься надо мной?
Это было слабым утешением, но Денвер казался таким же растерянным, как и он сам.
- Черт возьми, нет. Я пытаюсь это исправить. - Он поморщился. - Что глупо, не так ли? Прости. Я должен дать тебе закончить. Или, может быть, я могу закончить за тебя. Ты не хочешь быть с какой-то физкультурной крысой. Верно? Что ж, продолжай.
В конце он был резок, что пугало, но и вполовину не так сильно, как то, что он говорил.
- О чем ты говоришь? Конечно, я хочу быть с тобой. Но ты не захочешь быть со мной. У меня ОКР. Это больше, чем просто суетливость. Это гораздо больше. Это ужасно, и я в замешательстве, и я пытался не показывать тебе этого, но я схожу с ума, ожидая, когда ты поймешь это, так что лучше просто сказать тебе и позволить оттолкнуть меня сейчас, потому что, если я влюблюсь в тебя еще сильнее, я не знаю, что я буду делать...
В этот момент Денвер подвинулся в грузовике, чтобы схватить Адама за плечи. Он не тряс его, но держал так крепко, что казалось, будто это тиски, и когда он заговорил, его пристальный взгляд впился Адаму в глаза.
- Я никогда не оттолкну тебя, Адам Эллери. Не знаю, как тебе это взбрело в голову, но я этого не сделаю.
Адам ослабил хватку своего любовника, и остальная часть правды выплеснулась наружу.
- Ты не знаешь. Ты даже половины этого не знаешь. Я ужасен. Никто не захотел бы быть со мной, даже если бы знал.
Денвер отпустил левое плечо Адама, чтобы погладить его по щеке, и его большой, толстый палец смахнул тихую слезу.
- Попробуй, - потребовал Денвер. - Просто попытайся раскрыть свой ужасный секрет, который оттолкнет меня.
В этот единственный, сияющий момент, Адам познал нечто редкое, то, что, казалось, так легко находили другие люди. В кабине того грузовика Адам познал надежду, как падающую звезду на небе. Она исчезла так же быстро, как и появилась, утонув в великом и могучем море неопределенности. Но он помнил, на что это было похоже, и цеплялся за это воспоминание, когда приоткрыл дверь, охранявшую тайны его сердца, и позволил Денверу увидеть.
В конце концов, они заказали пиццу прямо на берег озера.
Сидя вместе на берегу и глядя на воду, Адам рассказал Денверу, как ему приходилось считать плитки на потолке класса в седьмом классе, а когда он сбивался со счета, ему приходилось возвращаться и начинать сначала, потому что его сверстники догадывались, что он делает, и намеренно пытались сбить его с курса. В середине этого рассказа у него заурчало в животе, и Денвер положил руку ему на бедро, успокаивая его, когда доставал телефон. Сделав заказ, он жестом попросил Адама продолжать.
Адам так и сделал, описав все мучительные подробности своего прошлого, приведшие к постановке диагноза, которые перенесли его в настоящее.
- Мне лучше, чем когда-либо, - сказал он, чувствуя, что должен как-то смягчить это, и, по крайней мере, это было правдой. - Я имею в виду, я борюсь с этим каждый день, и всегда буду бороться. Это часть меня. - Он нервно взглянул на Денвера. - Большая часть.
Денвер строго посмотрел на Адама.
- Ты правда думал, что я собираюсь бросить тебя из-за этого? Потому что у тебя ОКР?
- Денвер, я психически болен. Я имею в виду, что мне не нужно ложиться в психушку или что-то в этом роде, но лучше, чем есть, уже не сделаешь. Я болен. На голову. И это всегда будет мешать. Это мешает.
Денвер с сомнением приподнял брови.
- Значит, я буду дураком, если не вышвырну тебя из-за болезни?
Адам растерялся. Почему это было так сложно?
- Ты не понимаешь. Мне мешает ОКР, а если нет, то так и будет. Из-за моего ОКР я не могу пойти к тебе или попросить тебя прийти ко мне. Это один из моих тиков. Вот в чем проблема с ОКР: нет контроля, и это выводит нас из себя, поэтому наш мозг случайным образом выбирает правила для соблюдения, как в демилитаризованной зоне, и тогда я оказываюсь в ловушке.
- Подожди, я что-то не понимаю, - сказал Денвер, совсем не поддразнивая. - Так вот почему ты не можешь пригласить меня к себе? ОКР? - Адам кивнул. Денвер выглядел еще более смущенно. - Прости, но как именно это работает?
Адам вздохнул.
- Я и сам это не очень понимаю, но с тех пор, как себя помню, у меня это было как нервный тик. Я усвоил правило: люди должны находиться в своем собственном пространстве. Я должен находиться в своем доме. Ты должен быть в своем. Мы не можем перепутать. Если что-то перепутается, все пойдет не так, и я запаникую.
Денвер все еще хмурился.
- Ты хочешь сказать, что никто не сможет навестить тебя? Никогда?
Адам покачал головой.
- Нет. Что ж, очевидно, так оно и есть. Но я ненавижу это. Я все время пытаюсь успокоить себя. Это катастрофа.
- Всю твою жизнь? А как насчет того, когда ты был ребенком?
Щеки Адама вспыхнули.
- То же самое. Только было гораздо более неловко, потому что они продолжали убеждать меня, что расстраиваться из-за этого глупо. Я знал это, но не мог сдержать свою реакцию.
- Но ты сказал, что встречался с Брэдом... - Адам заметил, как на лице Денвера появилось понимание. - Ааа. Вы жили в одном доме. И это все уладило?
Адам кивнул.
- Не пойми меня неправильно. Все равно было тяжело. Он был в своей комнате, а я в своей. Это сводило его с ума. Обычно он приходил ко мне в комнату, а я притворялся, или пытался притворяться. Он всегда мог догадаться.
- Ты хочешь сказать, что он назвал тебя идиом из-за того, что ты взбесился, и все равно трахнул?
Адам подтянул колени к груди и уткнулся в них лицом. Так вот что произошло? Правда? Он бы не так это описал, но откровенная речь Денвера словно приоткрыла завесу тайны. Неужели он в принципе терпел, пока Брэд трахал его, ожидая, когда тот уйдет?
Да. Да, так оно и было, жалкое соз дание. И именно поэтому ты стал настоящей шлюхой с Денвер ом , потому что , наконец-то, наконец-то , настала твоя очередь повеселиться.
Адам замкнулся в себе, охваченный стыдом.
Руки Денвера снова легли на него, но прежде чем он успел что-либо сказать, хлопнула дверца машины.
- Кто-нибудь заказывал пиццу?
Адам наслаждался минутным ощущением жалости, пока Денвер вставал, расплачивался с водителем и усаживался обратно. Когда он вернулся, то усадил Адама к себе на колени и обнял его так крепко, что тот почти полностью прижался к его телу.
- Ладно. Мне нужно многое сказать, но я должен убедиться, что ты закончил. Это все? Это то, что ты хотел мне рассказать, твой большой секрет? Что все, о чем ты думаешь, может оттолкнуть меня?
Адам почувствовал запах пиццы, и это заставило его еще острее осознать, насколько он голоден. В ожидании отказа Денвера, голодать казалось вполне уместным. Он был опустошен до предела. Он кивнул.