В самом начале процесса Оскар Гудмен заявил реши тельный протест в связи с тем, что агентам ФБР было позволено сидеть за столом обвинения. В своей вступительной речи, обращенной к присяжным, он фактически признал виновность Джимми Чагры в воспрепятствовании правосудию и в преступном сговоре с целью контрабанды марихуаны. При этом, однако, адвокат предупредил присяжных, что перед ними встанет "почти непосильная для человека задача" разобраться в огромнейшем количестве доказательств, которые будут представлены сторонами в ходе судебного разбирательства. Гудмен хотел бы, чтобы присяжные хорошо поняли, что в 1979 году в Западном Техасе царила "достойная всяческого, осуждения и порицания обстановка беззакония". Он рассказал им, что между судьей Вудом и семьей Чагры возникли серьезные трения. Весьма сомнительный "профессионализм" Вуда настолько накалил обстановку, что Ли Чагра намеревался даже предъявить ему иск. Адвокат рассказал также об убийстве Ли и о покушении на убийство Джеймса Керра. Подобные ситуации отличаются тем, что вскоре наступает момент, когда контролировать их больше невозможно, скачал он. В данном случае дело дошло до того, что любой федеральный агент уже считал своим священным долгом привлечь к суду всю семью Чагры.
Затем Гудмен подробно рассказал о том, как до начала суда в Остине они согласовывали с властями признание вины Джимми Чагрой, и задал такой сам по себе напрашивавшийся вопрос: "Разве кто-нибудь будет нанимать убийцу для расправы с федеральным судьей из-за лишних пяти лет тюрьмы?" Адвокат не отрицал факта передачи Джимми Чагрой денег Чарлзу Харрелсону, как утверждало обвинение. Но это были не деньги за убийство, а сумма, полученная путем вымогательства, потому что до этого Харрелсон встретился с подзащитным и сказал: "Чагра, я убил судью и хочу, чтобы ты заплатил мне за это".
"Мы не будем пытаться доказать, что Чарлз Харрелсон не убивал судью Вуда выстрелом в спину 29 мая 1979 года, — сказал Гудмен, обращаясь к присяжным. — Джимми Чагра просто не знает, убивал Чарлз Харрелсон судью Вуда или нет".
Что касается магнитофонных записей, то, объяснил адвокат, Джимми Чагра разговаривал и вел себя как "крепкий парень" для того, чтобы "выжить в условиях тюрьмы". Он напомнил присяжным, что все они обещали оставаться объективными. "Постарайтесь быть беспристрастными, — сказал он, — и выявить мотив. Прослушивая записи всех этих разговоров, спросите себя: все ли, о чем шла речь, имело место в действительности?"
В своей вступительной речи Рей Джан больше не говорил, что это "история о страхе и алчности", как это было на процессе в Сан-Антонио. Ситуация изменилась, поэтому обвинительную речь пришлось частично переписать. Все началось, сказал он, в Лас-Вегасе, когда Чарлз Харрелсон "предложил свои услуги" для расправы с убийцами Ли Чагры. "Но Джимми Чагра беспокоился не за брата, а за самого себя". Он знал, что через несколько недель предстанет перед судьей, которого все называли Джоном-максимумом.
"Джимми Чагра боялся этого, — продолжал Джан, — и использовал сначала все законные средства, чтобы отстранить судью Вуда от рассмотрения его дела. Когда же это не удалось, Джимми Чагра решил организовать его убийство. Для него это был единственный выход, единственный путь к спасению. И тут вмешалась судьба: свои услуги предложил Чарлз Харрелсон. Мы не будем доказывать, что курок спустил Джимми Чагра".
Первой свидетельницей обвинения была Крис Лэмброс — адвокат из Сан-Антонио, помнившая, как она столкнулась с незнакомцем с незабываемыми глазами. "В нем было что-то такое, — сказала она, — что отличало его от остальных. Судя по внешнему виду, он был приезжим. Я еще подумала, что он похож на человека, только что вышедшего из бара где-нибудь на Западном побережье. Я сказала: "Доброе утро", но он лишь буркнул что-то…"
После показаний Кэтрин Вуд, рассказавшей, как она поддерживала голову умирающего судьи, для дачи показаний был вызван патологоанатом, который в леденящих душу подробностях описал результаты вскрытия, длившегося три часа. Из тела судьи были извлечены шестнадцать осколков пули, походивших на рентгеновском снимке на снежинки. Пуля поразила спинной мозг, разорвала аорту и сильно повредила органы брюшной полости. "Печень была похожа на картофельное пюре", — сказал патологоанатом. (Услышав это, один из репортеров улыбнулся: судья Вуд, как известно, был большим любителем спиртного).