Что-то она чересчур настойчива. Конечно, не могу сказать, что мои внешние данные оставляют противоположный пол равнодушным, — это было бы неправдой. С другой стороны, что-то не замечал, чтобы прямо на улице он, этот пол противоположный, был так настойчив в желании со мной познакомиться. Но в любом случае это интересно... Как бы там ни было, я решил познакомиться с ней. Не забывайте, что это была женщина, которых одна на десять тысяч!
Между прочим, меня зовут Саша, — безапелляционно заявил я, забираясь в машину.
А меня —Наташа. Мы с вами — как одеколон.
Что? — изумился я. — Какой одеколон?
Ну раньше была серия одеколонов. «Саша» и «Наташа». Не помните?
Еще как помню! Я отпугивал этими ужасными запахами всех девчонок на школьных дискотеках. Пока наконец не перешел на «Арамис» и не взял реванш.
Помню, — ответил я, — поразительное совпадение.
Она звонко рассмеялась, откинув голову и обнажив белые и ровные зубы.
Простите меня, Саша. Я такая неуклюжая.
Уже простил.
Как мне загладить свою вину? Давайте я вас куда-нибудь отвезу.
Не надо, — говорю, — я здесь недалеко работаю. А вот от вашего телефончика в качестве компенсации я бы не отказался. И от сигареты.
Я давно заприметил пачку «Винстона», лежащую над бардачком.
Она пару раз моргнула, как делают женщины, когда хотят изобразить нерешительность, а потом достала маленький блокнотик и ручку.
А где вы работаете?
В Генеральной прокуратуре, — никогда не делаю тайны из своей должности, — я следователь.
Ого, — поразилась она, — как интересно! Вы ловите жуликов?
Да.
Нет лучших актеров, чем женщины. И никакой мужчина не сможет так мастерски скрыть свою игру. Но вот разгадать чужую — я могу. Это один из главных навыков, который я приобрел за годы работы следователем. И вот хотите верьте, хотите нет, но мне вдруг показалось, что моя новая знакомая имеет в своей замечательной головке какую-то заднюю мысль. Причем мысль, имеющую ко мне самое непосредственное отношение. Разумеется, мне захотелось выяснить, что это за мысль такая.
Вот это да! Никогда бы не подумала, что познакомлюсь с настоящим следователем. Да еще окачу его грязью с ног до головы.
Она прыснула и уже собралась вырвать листок из своего блокнота. И неожиданно сказала:
Знаете что, если вы покажетесь на работе в таком виде, все жулики разбегутся. Давайте я в качестве компенсации лучше отвезу вас к себе и почищу как следует. Я тут недалеко живу, на Тверской- Ямской.
И опять мне показалось, что она имеет в отношении меня какой-то план.
Однако если вы думаете, что я отказался, то немедленно закройте эту книжку и никогда больше ее не открывайте! Я должен узнать, что она задумала.
По дороге Наташа рассказала мне, что работает в модельном агентстве у Юдашкина.
Неужели манекенщицей! — испугался я. Пусть меня сочтут тухлым, старомодным консерватором, но я не люблю этих кукольных красоток, снующих туда-сюда по возвышению посреди зала, которое именуется «подиум». К тому же у них при этом такой важный вид, как будто они только что открыли первый закон термодинамики. Хотя и среди них иногда попадаются вполне сносные...
Нет, я не манекенщица. Я модельер, — сказала Наташа.
Когда она затормозила у своего дома на Тверской-Ямской, мы уже были на «ты».
Когда я сказал, что таких женщин всего одна на десять тысяч, то явно завысил это число. Куда там секретарше Быстрова! У Наташи были темные волосы, светлая кожа, тонкий орлиный нос, большие темные глаза. В ее лице чувствовалось что-то восточное, но только чуть-чуть. Она была высокая, с меня ростом, не худая и не полная. А еще в ней было что-то такое, что я описать не могу. То ли глаза как-то по особенному блестели, то ли тембр голоса...
Одним словом, от Наташи исходили особые флюиды, которые заставили забыть обо всем.— о хоккеистах, о трупах обычных граждан, о трупах хоккеистов и о преступлении, которое нужно кровь из носу раскрыть через три дня. Конечно, я забыл о работе не окончательно. К тому же что-то мне подсказывало, что это неожиданное знакомство на самом деле не такое уж и неожиданное...
Снимай свой плащ! — первым делом скомандовала Наташа, как только мы переступили порог ее квартиры.
Я послушно скинул плащ.
Проходи в комнату. Я сейчас. — Наташа исчезла в глубинах квартиры.
Я говорю «в глубинах», потому что так оно и было на самом деле. Такой гигантской квартиры я еще не видел в своей жизни. В прихожую выходило шесть дверей, ведущих в комнаты и три коридора, которые тоже заканчивались дверями.