— Была.
— И как ее звали?
— Гобия.
— Что?
— Она была Гобией номер один.
— Той, которая умерла?
Гоби кивнула.
— Пять лет назад мы с ней вместе отправились автостопом через Чехию. Однажды вечером она познакомилась в клубе с мужчиной и отправилась в его номер в отеле. Я очень устала тем вечером и осталась у себя.
Ее голос становился все тише, печальнее и отстраненнее; в нем звучало сожаление.
— Если бы я только пошла с ней в бар тогда! Все могло быть иначе. А так она больше не вернулась.
— Что с ней случилось?
— Нашей государственной полиции ничего не удалось разузнать. По своим собственным каналам я начала собирать информацию и нашла свидетельства того, что ее увезли в Америку в числе других людей в качестве живого товара. Ее похитители обкалывали ее героином, пока она не подсела и не стала наркоманкой.
Я хотел сказать что-нибудь, но не мог.
— Все предостерегали меня, чтобы я не совала больше нос туда, не продолжала собственное расследование, — сдавленно сказала она. — Говорили, что те, кто ее похитил и за кем я охочусь, слишком могущественны… Мне было плевать. Меня предупредили, что я могу умереть. Но повторяю, мне было плевать! Я знала, что моя жизнь не будет стоить и гроша, если я не вернусь, чтобы восстановить честь моей сестры. Но к тому времени, как я вычислила, кто ее украл, было уже слишком поздно. Она умерла.
Я снова хотел сказать хоть что-нибудь, но в горле пересохло, я не мог даже слюну проглотить. Душа разрывалась сильнее, чем болело тело, и я подумал, что если не скажу ей сейчас что-нибудь, меня просто взорвет.
— Это ее убили? — спросил я каким-то чужим голосом. — Там, в Бруклине?
— Да.
— И ты вернулась под ее именем, — продолжил я, — чтобы расставить точки над «i»?
Гоби тяжело вздохнула.
— На самом деле, все немного сложнее, — сказала она, — не так гладко. Но в целом да. Сначала мне нужно было найти оружие и научиться пользоваться им, научиться всему, что нужно, чтобы наказать виновных.
— Все это дело рук Сантамарии?
— Помимо всех прочих, да. Тот человек в клубе «40/40» и другой, в здании в финансовом районе, и тот, с Восемьдесят пятой улицы — все они сыграли свою роль в этой операции. Но именно Сантамария привез сестру в Бруклин, и именно он убил ее. На потеху тем, кто покупает и продает людей. Сантамария — это как бы их банк, легальный способ отмывать грязные деньги. Когда я все это выяснила, я потратила три года на тренировки и экипировку; я готовилась к сегодняшней ночи — ночи, когда все они, убившие мою сестру, соберутся в одно время в одном городе…
Ее плечи поникли. Я понял, что она заплакала. Слезы текли по ее щекам, смешиваясь с кровью, струились по разбитому лицу…
— Мою сестру привезли в эту страну, как рабыню, — всхлипнула она. — Последние месяцы своей жизни она провела, будучи просто куском мяса, к которому и относились соответственно, пока в конце концов один богач не заплатил за то, чтобы посмотреть, как девочке перережут горло! Это такое оскорбление и унижение, что оно выше всякого понимания.
Она сглотнула слезы:
— Я знала, что пока я лично не позабочусь обо всем, ее честь не будет восстановлена и она не будет отомщена.
— Прости, мне очень жаль.
— Это Сантамария, — сказала она, — передал заказ на ее убийство.
— А как на самом деле тебя зовут? — спросил я.
— Сюзанна, — сказала она. — Сюзанна Закзаускас. Но теперь я Гобия, богиня огня.
— Что я могу сделать для тебя?
— Дай мне возможность закончить начатое.
26
Расскажите о каком-либо общем деле, в котором вы участвовали, и опишите, в чем заключался ваш личный вклад?
Кенион колледж
На лестнице снова послышались шаги, кто-то спускался. Это были неспешные шаги человека, которому некуда торопиться и который просто идет на работу — делать обычное рутинное дело.
На этот раз Славин пришел, держа в руке чемоданчик с инструментами. Он раскрыл его перед Гоби, положил на пол, затем достал наручники и железные плоскогубцы. Потом он зашел за стул Гоби (я задержал дыхание), звякнули ключи — он повернул ключ в замке. После чего Славин обошел стул, вытянул правую руку Гоби из-за ее спины и развернул перед собой.
— Теперь говори, падла, кто ты и кто тебя послал!
Гоби выпалила длинную витиеватую фразу на литовском.
Славин вздохнул.
— Я не говорю на этом языке.
— Я сказала, чтобы ты катился ко всем чертям! И сказала, что твоя мамаша встретит тебя там лично и ты сможешь лизать ее задницу до скончания вечности.