- Уходите, - произнесла она, обращаясь к женщинам уже на знакомом мне языке.
Все трое посеменили мимо меня. Та, что угрожала мне, попыталась толкнуть меня плечом, но выйдя из комнаты, плотно закрыла за собой дверь.
Мазайя бросила к моим ногам оружие. Я поднял его. Рукоятка кинжала была искусно украшена резьбой и драгоценными камнями. Он перешагнула через бортик ванны и подошла ко мне.
- Я рада, что пришел, - сказала она с легкой взволнованностью в голосе и опустила взгляд…
Громкие от одетой в кольчужную перчатку рукой удары в дверь заставили меня раскрыть глаза. Я повернул голову. Рядом лежала Мазайя. Она внимательно смотрела на меня. Увидев, что я проснулся, она положила свою голову на мое плечо и уткнулась мне в щеку.
- Ты ведь вернешься за мной? – произнесла она.
- Конечно, - ответил я.
Снова раздался стук в дверь, теперь уже в сопровождении голоса Ирека:
- Богра, просыпайся.
- Мне пора, - сказал я, собирая свою разбросанную по спальне одежду.
Уже находясь у выхода из спальни, я снова услышал:
- Ты ведь вернешься за мной?
Я повернулся к Мазайе. Она сидела и смотрела на меня с надеждой в глазах. Со своими растрепанными и падающими на плечи и округлую грудь волнистыми волосами принцесса Хорезма была ослепительно красива.
- Конечно, - повторил я и добавил. – Я обещаю.
* * *
-…Отравив посла к Чен Тану, царь Артава хочет, что бы император Чин послал к нему тех советников, которые помогли Андромаху почти одержать победу над тобой, - вернул мои мысли Гнон. – Сам он обещает Чен Тану, что будет сражаться с тобой и ненавидеть тебя пока дышит.
«Мда-уж», - подумал я. – «В той моей жизни, такой брат, совращенной мной девушки, не задумываясь, прикончил бы меня. Хорошо, что я здесь каган сотен тысяч еще более чем он кровожадных степняков. А то бы Артава уже давно посадил меня на кол».
Меня передернуло от этой мысли.
- Артава увеличил число своих воинов, - продолжал Гнон. – Он предложил Гаталу объединить их армии и выступить на тебя через три месяца. А к Гераю отправил посла, что бы тот сообщил ему о твоей победе над Андромахом. Еще он поможет ему в войне с тобой и направит в Бактрию пятьдесят тысяч воинов.
- А сколько он присоединит к сарматам? – спросил я.
- Мой осведомитель сообщает, что сейчас армия Артавы насчитывает не меньше ста восьмидесяти тысяч воинов, сорок из которых всадники и семнадцать тысяч колесниц.
- Туф, - вздохнул я громко.
Затем взглянул на Гнона и спросил:
- Ты хочешь стать моим советником?
- Я уже служу тебе, - улыбнулся он.
- Тогда, что посоветуешь?
- Будет лучше, если ты откажешься от похода в Бактрию. Вместо этого, обрушишься всей мощью своей и армией присоединившихся к тебе согдийцев, ферганцев, бухарцев…
- Ответь мне на вопрос, - перебил я Гнона.
- Разумеется, великий царь!
- Почему ты все-таки сдержал свое обещание и помог мне, убив Андромаха и его сторонников? Ведь я был в ваших руках. Мое поражение было неминуемым и гибель почти пятидесяти тысяч воинов степняков, надолго отодвинула бы угрозу от ваших стран.
Гнон улыбнулся, опустил вниз глаза и ответил:
- Не сдержи я своего обещания, кто бы тогда завтра имел дело со мной?
- И это все? Ответь честно, - потребовал я.
Еврей взглянул на меня. В этот раз лицо его было серьезным. Он замолчал обдумывая видимо следующие свои слова. Затем глубоко вздохнув, сказал:
- Уж очень удивительная у тебя судьба, великий царь. Много в ней странностей. Прости, но ты должен был уже много раз погибнуть. Признаюсь, я боялся, что и в тот раз ты каким-то чудом выживешь и одержишь победу. Тогда бы твоих диких всадников никто бы не смог удержать от злодейств и разрушений. Даже ты. Но так случилось, что это чудо сотворили мои руки. И я не жалею.
Я слегка кивнул ему.
- Вот Гнон, если я не сдержу обещания, данного индусу Абхитабу и его царю Маваку, мне тоже перестанут доверять.
Гнон продолжая внимательно смотреть на меня, произнес:
- Ответить и ты на мой вопрос. Почему Артава так ненавидит тебя?
* * *
«Ахренеть! – произнес про себя я. – «Никогда не думал, что окажусь на левой стороне реки Пяндж».
В своей прошлой жизни, где-то на таджикской стороне реки я проходил срочную службу по охране внешних границ СНГ.
Я наблюдал, как последние оставшиеся на правом берегу части переправляются по наплавному мосту. Такую переправу научили строить степняков легионеры, которые в числе двух десятков выступили со мной из Тараза. Гай по моей просьбе выделил римлян греческого происхождения. Их я планировал использовать для налаживания контактов с прежней аристократией Бактрии, которые по большей части еще не полностью ассимилировались с местным населением и тохарами и, помня о своем происхождении, называли себя эллинами. Вот среди них оказались военные инженеры. Они помогли форсировать эту реку без ощутимых потерь.