– Тогда почему я отправляюсь так близко, в Каспий?! Туда любой аул может завтра же откочевать! Почему не в Хань или в Индию?
– Потому что я повелитель всех людей сидящих верхом и натягивающих луки! – произнес я уже без улыбки.
Тегын посмотрел с обидой на Ирека. Тот в ответ пожал плечами, развел руки в сторону и произнес:
– Я попытался.
* * *
Я во главе «бешеных», тумена «рыцарей» и отряда «амазонок» Айбеке пересекал пески приаральских Каракумов. Одновременно с нами выдвинулись тридцать тысяч всадников Сакмана. Они получили приказ покинуть современные мне Туркменские степи и перебраться ближе к границам Хорезма. Мы двигались на соединение со стотысячным корпусом Иргека. Он изначально расположился лагерем в ста километрах севернее Аральского моря. Но сарматы, каким то образом узнали о передвижениях моих войск и отошли за реку Эмбу. Туда же всем племенем перекочевали и аланы. Войска Иргека немедля заняли освободившиеся территории. В результате Эмба стала естественной границей между государством Гуннов и Федерацией алано-сарматских племен. Следующей точкой сбора стал берег на среднем течении этой реки.
Степи у Каспия и восточнее него остался защищать тумен под командованием Тутука. Парфянам, занятым подавлением восстания в Маргиане, сейчас было не до моего портового города. Я был уверен, что десяти тысяч воинов будет достаточно. Тем более, не смотря на его личную неприязнь ко мне, он был очень толковым военачальником.
Вообще, вероятность наличия в войсках кочевников бестолковых командиров была исключена. Степняка редко можно было удивить силой, удалью, владением оружием или даже военным опытом. Вдобавок ко всему этому, он должен был обладать незаурядным умом, дипломатическими и ораторскими способностями. Только такому воину дозволялось приказывать остальным, не менее сильным, а часто и более могучим физически. Да, бывало, что ханами становились слабые, но законные наследники. Такие правители быстро становились марионетками родовых старейшин и батыров и скоро погибали. Хан кыпсаков не был слабым. Поэтому я бы спокоен за Каспий, по крайней мере, пока.
Продвигались мы медленно. Не больше пятидесяти километров в день. Основной причиной были тяжелые «рыцарские» кони, которые не могли пересекать расстояния больше. Еще я часто останавливался. Ставил стол, раскладывал на нем свою копию нарисованной мной карты и обозначал на нем небольшие реки, ручьи, родники и другие географические объекты. Рек и родников встречалось не много. В основном весь наш путь проходил через пески и сопки.
Я не торопился. Сарматы сдали степи находящиеся левее от Эмбы. Но я знал, что за рекой они скопили большие силы и были готовы дать сражение, которое в случае моего поражения поставит надолго, а может и навсегда, точку на реализацию моих планов по объединению кочевых племен и возрождению могущества Степи.
Но путь наш походил к концу. Скоро мы должны были достичь лагеря Иргека. Мы стали все чаше встречать расставленные Иргеком дозоры.
* * *
Эмба благодаря весеннему половодью была шире, чем я думал. Но, небольшой передовой отряд легкой конницы кочевников без труда пересек реку, разделился на три равные части и быстро скрылся за горизонтом. Я ждал. Вместе со мной ждали еще больше ста тридцати тысяч всадников. Реку, несмотря на то, что она была мелководной, и в ней было множество бродов, пересекать без проведения предварительной разведки было рискованно. Сарматы были где-то рядом. Они могли внезапно появиться и ударить по моей не развернувшейся в боевой порядок армии.
Некоторое время спустя появился всадник, который гнал своего коня галопом в нашу сторону. Он остановился у берега Эмбы, что-то прокричал стоявшему на другой стороне реки темнику тумена легкой конницы, развернулся и снова помчался в сторону горизонта. Темник отдал команду воину и двинул своего коня в реку. За ним направились все десять тысяч всадников, кроме одного, которому было дано поручение. Тот помчался в мою сторону.
- Великий хан, - произнес он после того как подъехал. – Сарматы в половине фарсанга к северу, готовятся к бою.
Я кивнул воину. Он в ответ поклонился с коня, развернул его и направил догонять свой тумен.
- Как думаете, почему сарматы не мешают нам перейти реку? – спросил я у стоящих рядом вождей.
- Они ждут нас у могил своих предков, - ответил мне Иргек. – Там много курганов, некоторые величиной напоминают холмы. Очень удобно для них. Да и устали все. И мы, и они хотим уже покончить с этой войной. Поставили бы они на той стороне реки лучников, что бы это дало? Мы же не глупцы, чтобы лезть на рожон. Самое большее, чего бы они смогли добиться, это нашего временного отступления. И все эти бесчисленные мелкие стычки продолжились бы до следующего года.