– Отправляй, всех канглы! – неожиданно для самого себя громко и резко произнес я.
Оставшийся второй ряд канглы с яростными воплями врубился в сколотов и оногуров и, отодвинув их «рукава» спас своих соплеменников от окружения. Превосходство в силе дало возможность, противнику чуть отступив удержать свои позиции.
– Пусть Ирек ведет свою «железную» конницу, – произнес спокойней я. – И динлины тоже начинают.
Снова зазвучало постукивание в барабаны. Справа «рыцари» прикрылись щитами и выставили копья вперед. Их большие, защищенные литыми стальными доспехами кони, сплошным строем медленно двинулись вперед, шаг за шагом набирая скорость. На левом фланге, тумен динлинов рванулся с места.
Навстречу им направилась тяжелая сарматская кавалерия. Всадники и их кони были полностью покрыты кожаными доспехами с нашитыми на них тяжелыми металлическими пластинами. Катафракты на моем правом фланге удерживая двумя руками свои четырехметровые копья, проехали примерно такое же, как и «рыцари» расстояние. Два сверхтяжелых отряда встретились на середине разделявшего два войска поля. Шум от одновременного треска ломающихся копий, испуганного ржания переворачивающихся лошадей, лязга доспехов сбитых с коней воинов и их проклятий на какой-то миг заглушил даже бой многократно превосходящих числом войск в центре. Длинные копья сарматов в начале дали преимущество своим владельцам. Они позволили выбить из седел большое количество «рыцарей» в первых рядах. Но смешавшись «рыцари» защищенные более прочными и совершенными доспехами и используя удобные для ближнего боя короткие копья и сабли, быстро сравняли счет в потерях и продолжали напирать, круша все больше катафрактов.
На моем левом фланге дела обстояли немного хуже, но это я и вожди предвидели, и шло в рамках утвержденного нами плана. Более легкая конница динлинов, быстро преодолев большую часть поля сражения, врубилась в ряды не успевших разогнать своих коней катафрактов. Сарматы, побросав ставшие бесполезными копья стали сражаться мечами и смогли обратить в бегство динлинов. Остатки тумена динлинов спрятались за спинами кыпсаков и хагасов. По моему приказу вновь зазвучали барабаны. Они не давая катафрактам перестроиться, развернулись в «лавину» и обрушились на их смешанные ряды. Единых боеспособных соединений сарматских катафрактариев на обоих флангах больше не существовало. Но теперь, не давая перебить остатки катафрактов, которые отчаянно пытались отбиваться от все больше и больше наседавших врагов, в бой вступили находящиеся в резерве соединения сарматов.
На правом фланге они старались разделить на отдельные единицы «рыцарей» и, окружив их убивали. Или на скаку легкие сарматские всадники прыгали на них и валили с коней. Пользуясь своей большей подвижностью, бросались на не успевающих подняться на ноги «рыцарей» и уже с легкостью втыкали в щели доспехов свои мечи и кинжалы. На помощь «рыцарям» поспешили два тумена гуннов. Они смогли остановить истребление моей тяжелой конницы.
Слева, численное превосходство врага было не столь высоким. Тем более в бой вернулись пришедшие в себя динлины. Но положение усложнялось. Левое крыло под давлением свежих сил сарматов медленно отступало.
– Иргек, – произнес я и указал рукой налево.
Он понимающе кивнул и направился к стоящему в резерве тумену. Десять тысяч гуннов попытались обойти левое крыло и ударить в бок сарматов. Но из-за курганов появился отряд, на вид примерно вдвое меньше по численности, чем только что введенный мной резерв. Он с гиканием помчался наперерез возглавляемому Иргеком тумену гуннов. Они схлестнулись рядом с идущим сражением и скоро смешались в мясорубке с другими десятками тысяч всадников. На моем левом фланге установилось равновесие сил. В центре происходило тоже. Гунны и сарматы, не желая уступать друг другу, резали, протыкали, рубили и пробивали. Гунны сарматов, сарматы гуннов. Многие воины, лишившись в бою своих коней, бились пешими. Они в свою очередь старались подрубать ноги, вспарывать брюха лошадей своих конных врагов и если удавалось, с торжественными воплями набрасывались на вынужденного спешившегося противника. Но чаще сами падали в весеннюю слякоть рассеченные ударами всадников. Их тела тут же затаптывались сапогами и копытами все еще живых сражающихся.
Я посмотрел на право. Там «рыцари» при поддержке двадцати тысяч гуннов уверенно теснили сарматов, еще немного и их отступление оголит левый бок центра своих войск.
Я оглянулся. Рядом помимо личных телохранителей оставались только Угэ и Айбеке. Все остальные вожди и командиры-темники сражались.