- Ну-ууу, я-яааа, э-эээ, - стал отвечать я Иреку и пытался на ходу придумать план. Но тут полог шатра раздвинулся и вошел «бешеный». Он, прижал кулак к сердцу, слегка склонился и сообщил:
- Каган, прибыли двадцать тысяч ханьских щитоносцев. Их командующий просит, что бы ты принял его.
- Давай его сюда! - обрадовался я.
- Подожди, - остановил моего гвардейца Ирек. Затем показал пальцем на меня и спросил. - Ты так собираешься говорить с ним?
Я мысленно выругался и стал натягивать на себя лежащие рядом с лежаком кожаные штаны, рубашку и сапоги.
* * *
…Я удивленно разглядывал стоящего чуть позади китайского генерала человека. Он был одет в халат чиновника империи Хань среднего ранга. Не смотря на это, он был очень похож на погибшего в бою с отрядами саков Ишкаша и войсками хорезмийского царя Артавы принца Согдианы Фаруха.
- Его высочайшее величество преподносит тебе еще один дар, - произнес генерал, склонившись в глубоком поклоне. Затем, не разгибаясь, повернулся и потянул за широкий рукав стоящего позади. Тот шагнул вперед. – Его зовут Фухи…
- Ка-а-ак? – перебил я ханьца.
- Фархад, - ответил за него Ирек, подтвердив, что очередной подарок Чен Тана брат Фаруха. Его ведь так и не нашли после сражений под Таразом и у реки Шу.
Генерала я уже знал. Он командовал тяжелой пехотой Чен Тана при неудачном штурме ханьцами Тараза. Он, как и его новоявленный император тогда попал в плен. Затем вместе с остальными пленными солдатами я его отпустил сопровождать Чен Тана.
- Тысячелетний властелин выражает надежду, что Фухи будет полезен правителю хуннов, - продолжил генерал.
Я в ответ кивнул, из вежливости. Передали бы ханьцы мне Фархада год назад, возможно последний царь Согдианы из рода Селевкидов - Парман, был бы еще жив. А сейчас трон занимает Андромах. Он меня полностью устраивает. Согдиана под его управлением исправно платит мне дань. Торговля в городах этой страны для степняков беспошлинная. Хотя предприимчивые согдийские купцы меняют продукты хозяйства кочевников на «бусы» и получают от перепродажи несравнимо большую выгоду. Как рассказал мне в Кашгаре бывший чиновник ханьской таможенной службы Шун Чень – купцы по стоимости неплохого персидского ковра приобретают на базарах Средней Азии у номадов скакунов. Затем этих породистых жеребцов они на рынках Ближнего Востока (в эквиваленте на финансы моего времени), нередко продают по цене автомобиля Ferrari или даже Bugatti. Но мои соплеменники не особо парятся. Ведь обе стороны прекрасно понимают, что через пару месяцев, продавцы вернутся уже не на ярмарку. В очередном набеге, если не у покупателей (которые обычно после удачной сделки перебираются как можно дальше и быстрее от зоны досягаемости конных варваров), то у их земляков они отожмут недостачу. Хотя сейчас, когда Согдиана является официальным сателлитом государства Гуннов, грабительские походы на эту страну мною запрещены. Поэтому надо будет в ближайшее время решить эту экономическую несправедливость. Шун Чень что-то мне советовал в ходе своего курса основ внешней экономики. Но я его тогда не понял. Надо будет снова обсудить и уже внимательней выслушать его. И Фархад возможно все-таки будет полезен. Его можно будет использовать для давления на Андромаха и получить дополнительные экономические бонусы.
- Великий хан благодарит своего любимого друга и императора Хань Чен Тана, - ответил вдруг вместо меня Ирек.
Неожиданно для меня, после слов Ирека, генерал упал передо мной на колени и ударил головой об ковер, вытянув руки вперед.
- Что-то собираешься попросить? – продолжал Ирек.
- О, да, великий владыка! – проговорил ханец. – Я прошу о разрешении предать земле погибших солдат.
Ирек вопросительно посмотрел на меня.
- Конечно, - ответил я. - Если это все, то ты можешь идти, - перебил я начинающиеся восхваления и слова благодарности.
Генерал встал с колен, но, не разгибая спины и не разворачиваясь, посеменил к выходу из шатра.
- А ты останься, - приказал я Фархаду…
* * *
…Чен Тан оголил свой меч. Он наблюдал, как взбираются по обрушившейся части стены, а затем заполняют свободное пространство между стеной и им передовые отряды войск Ван Маня. В это время из укрытий вышли арбалетчики. Они вернулись после того как требушеты перестали метать камни. Стрелки стали занимать свои позиции на не обрушившейся части стены и уже готовы были дать первый залп. Чен Тан хотел было взмахнуть мечем и отдать приказ, что бы они стали стрелять в атакующих. Но тут пехота врага остановилась. Она опустила мечи и копья, но при этом выставив вперед и сомкнув свои щиты. Из строя, раздвинув руками в стороны двух стоящих впереди солдат, вышел воин. Он, лязгая начищенными до блеска доспехами быстро направился в сторону Чен Тана. Не дойдя нескольких шагов, воин упал перед ним на колени и проголосил: